Африка глазами наших соотечественников

РУССКИЕ ПУТЕШЕСТВЕННИКИ

В ГОСУДАРСТВЕ МУХАММЕДА-АЛИ

В 1805 г. правителем Египта стал победитель грузинских мамлюков Мухаммед-Али, опиравшийся на иррегулярные отряды албанцев, черкесов, курдов, турок, южных славян. Изгнав в этом году турецкого пашу с янычарами, разгромив мятеж мамлюков в 1809 г. и физически уничтожив мамлюкских беев в -1811 г., он установил в стране абсолютистский режим и приступил к реформам с целью модернизировать экономический и государственный строй Египта.

В последующие годы Мухаммед-Али присоединяет к своим владениям большую часть Аравии и Судана, Киренаику, Палестину, Сирию, Ливан, Киликию, приморские провинции Эфиопии и Сомали; на карте мира появляется новая мощная держава с арабским большинством населения.

Отношения Мухаммеда-Али с Россией были сложными и менялись с течением времени. Россия не вмешалась в его борьбу с грузинами-мамлюками. Но когда войска и флот Мухаммеда-Али по просьбе турецкого султана приняли участие в подавлении национально-освободительного восстания греков, Россия вместе с Англией и Францией выступила против Турции и се арабо-африканских вассалов. Так, объединенный турецко-египетско-тунисский флот был уничтожен под Наварином.

В последовавшей затем русско-турецкой войне 1828–1829 гг. Мухаммед-Али не участвовал, а после се окончания в союзе с Францией начал наступление против турок. В декабре 1832 г. в битве при Конье (в Анатолии) султанские войска были наголову разбиты, и взятие Стамбула стало только вопросом времени. Тогда вмешалась Россия, заставив армию Мухаммеда-Али отступить.

В 1839–1840 гг. Россия вновь воспрепятствовала Мухаммеду-Али подчинить себе Турцию, но это была в основном победа английской дипломатии, ловко использовавшей в своих целях анти-французскую политику Николая I. В этих условиях правитель Египта стремился установить дружеские отношения с Россией, чтобы отколоть ее от союза с британским колониализмом. Этот разрыв действительно произошел в 1863 г. и привел к Крымской войне. Но в 4849 г. Мухаммед-Али умер, а его преемник Аббас (1849–1854 гг.) уступил британскому влиянию.

При Мухаммеде-Али в Египте и Судане (а также в других его владениях) побывало много европейцев: различных специалистов, приглашенных правительством страны, коммерсантов, а также ученых-путешественников и туристов. Среди них были несколько русских, в том числе художник И. Икскуль (в 1817—11820 гг.), О. И. Сенковский (в 1820 г.), А. Н. Муравьев (в 18301 г.), Н. С. Всеволожский (в 1836–1837 гг.), А. С. Норов (в <1838 г.), В. Диттель (в 1843–1844 гг.), А. А. Рафалович (в 1846–1848 гг.), Е. П. Ковалевский (в 184'7—1848 гг.), известная основательница Теософского общества Е. А. Блаватская (первый раз в 4848 г., позднее еще трижды) и др.

Новый период русско-египетского сближения наступил после 1840 г. Акты медицинской и экономической помощи Египту со стороны России выразились в том, что А. А. Рафалович оказался в Египте (а затем Сирии, Палестине, Тунисе, Алжире и Турции) в составе санитарной, противочумной экспедиции, а Е. П. Ковалевский возглавил геологическую экспедицию в Юго-Восточный Судан и строительство здесь государственной золотопромывной фабрики.

Как и донесения русских консулов в Египте, записки о путешествиях всех этих разносторонне образованных людей являются ценными историческими источниками.

Одновременно они обнаруживают вкус к литературе, литературный талант и обширные научные знания их авторов: исторические и филологические — Сенковского, Норова и Муравьева, естественнонаучные — Рафаловича и Ковалевского. Их книги о путешествиях оставили след в русской литературе, а также в географической (Ковалевский) и отчасти в археологической науке (Сенковский, Норов, Ковалевский). А. С. Норов был некоторое время министром просвещения, и это до некоторой степени способствовало усилению внимания в учебных программах средних и высших школ России к описанным ими странам. Но, конечно, в первую очередь читателей привлекали познавательная ценность и литературные достоинства записок этих путешественников, немало содействовавших распространению в русском обществе знаний о лежащих далеко на юге странах Северо-Восточной Африки.

Русские писатели конца XVIII–XIX в. (в том числе А. Н. Радищев и Н. М. Карамзин) нередко обращались к жанру записок путешественника. К середине XIX в. на русском языке уже существовала богатая оригинальная и переводная литература, включавшая в себя и такой шедевр, как «Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года» А. С. Пушкина. «Фрегат Паллада» И. А. Гончарова с его яркими описаниями Островов Зеленого Мыса и Капской области, а также менее значительные произведения писателей-путешественников второй половины XIX в. познакомили русскую читающую публику с Южной и Островной Африкой.

Позднее, в конце XIX — начале XX в., русские путешествия в Эфиопию и Северную Африку, стихи В. Брюсова и особенно И. Гумилева продолжат открытие Африки для русской литературы, русского читателя, русского общества.