Африка грёз и действительности (Том 3)

— Вчера мы притащили двух китов и одного кашалота. Чертовская удача. На «Валвисе» позеленели от зависти, — рассказывал капитан, глядя вдаль поверх носа судна. — Если бы сегодня мы хоть две штуки добыли, можно было бы быть довольным. До полуночи мы бы уж вернулись.

— Вы добыли кашалота? А прежде считали, что у берегов Южной Африки кашалоты никогда не появляются.

— Болтовня. Не верьте этому! Давно уже доказано, что это не так. Правда, они здесь попадаются редко, но парочку за год мы все же добываем. Жаль, что вы уже не сможете увидеть вчерашнего. Хороший был экземпляр, но до часу дня от него не осталось ни кусочка.

Матросы смазывали гарпун желтоватым вазелином и проверяли барабаны лебедки для навивки линя. Нос судна зарывался в волны, которые с каждой минутой вздымались все выше. Свист ветра и рев волн смешивались с криком бесчисленных чаек, круживших вокруг мачты.

— Далеко ли поплывем, капитан?

— Это зависит от обстоятельств. На прошлой неделе мы добыли первого кита уже через полчаса после отплытия. А бывает, что гоняешься за ними 50–60 миль, прежде чем что-либо встретишь. Как повезет! Иногда через час возвращаемся с двумя китами, а другой раз целыми днями блуждаем по морю, и гарпун нам тогда нужен не больше, чем качели!

Мы остались на носу одни. Капитан ушел в свою каюту. Он бодрствовал уже две ночи и хотел отдохнуть. Лишь два-три матроса бродили по палубе, да один китобой неустанно наблюдал за морем из бочки, укрепленной высоко на мачте. Мы стояли, облокотившись о поручни, и вспоминали полные приключений описания охоты на китов, прочитанные в детстве. Вспоминали увлекательные, как роман, рассказы Франка Буллена, моряка со старинного китобойца «Кашалот». Он рассказывал о таких кашалотах, которые могли перекусить лодку, как сливу, преследовали охотников, нападали на китобойные суда и своими тупыми, угловатыми головами гнали их по бушующим волнам…

Новозеландский Том

«В 1820 году вельботы погнались за стадом кашалотов. Судно плыло за ними следом с наполовину убранными парусами. Неожиданно впереди вынырнул огромный самец, плывший наперерез судну и, как сначала показалось, налетевший на него случайно. Судно содрогнулось, но и животное, по-видимому, было тяжело ранено, потому что металось по волнам, как обезумевшее. Вскоре, однако, оно пришло в себя и, как предполагал экипаж, работавший у насосов, обратилось в бегство. Через пробоину в судно проникла масса воды. Удалившийся, было, кашалот вдруг остановился, повернул обратно и со всей силой бросился на судно. Он налетел на нос китобойца и так сильно его повредил, что судно начало тонуть. У экипажа в открытом море не было другого средства спасения, кроме шлюпок. Из всех шлюпок впоследствии были подобраны лишь две: одна — спасательным судном спустя 93 дня, вторая — через 97 дней. На одной осталось в живых два матроса, на другой — три похожих на скелеты моряка. Питались они мясом своих погибших товарищей. Все остальные утонули…»

Прибрежная дорога (Marine drive)

«16 декабря 1867 года, — повествует Пехюэль-Лёше,[40] — наш второй офицер с китобойного судна «Оцеола» заметил кашалотов, однако его вельбот был тотчас же разбит. Третий офицер поспешил ему на помощь, однако и его постигла такая же участь. В то время как старший офицер спасал из воды команду, плавающую вокруг, разъяренное животное схватило штурманскую лодку и раздробило ее зубами. Тотчас же были посланы два запасных вельбота, но кашалот напал и на них с такой быстротой, что они вынуждены были возвратиться обратно к судну. Затем чудовище бросилось прямо на судно. К счастью, удар был нанесен сбоку по носовой части, так что судно лишь сильно содрогнулось, потеряло несколько досок из бортовой обшивки, но смогло сохранить курс. Животное тоже было ранено, кроме того, оно пострадало от нескольких разрывных пуль, так что его воинственный пыл остыл. Так как день уже клонился к вечеру, между обеими сторонами наступило перемирие. Утром экипаж снова напал на кашалота. Он был уже истощен потерей крови и тащил за собой обломки одного из разбитых вельботов. После короткой схватки экипажу удалось добить кашалота…»

Некоторые самцы китообразных прославились как «дерущиеся» или «кусающиеся». Так, например, сохранились почтительные рассказы о новозеландском Томе, которого назвали так по имени облюбованных им вод. Говорят, что Том был необычайно умен и защищался от нападения тем, что разбивал или перегрызал все вельботы, показывавшиеся на море вокруг китобойных судов. Но сами суда не трогал. Местные жители и моряки прославили и воспели Тома в многочисленных песнях. Рассказывают, что вся спина кашалота была утыкана гарпунами, так что он походил на огромного дикобраза. Рассказывают также, что он перегрыз зубами вельботы, спущенные с «Адонии» и других судов, которые хотели одолеть его сообща. Кашалот в конце концов уничтожил девять вельботов, умертвил четырех моряков и вынудил остальных отказаться от преследования…

Китовая лихорадка