Африка. Из прошлого в будущее

В обширной литературе об Африке и образе жизни ее народов едва ли не чаще всего встречается слово «гармония». Мне, правда, ни разу не привелось встретить, его применительно к африканскому городу. Но вот в деревне, жизнь которой еще регламентируется традициями и обычаями, гармонию обнаруживают множество авторов. Одни видят ее в отношениях, сложившихся здесь, между человеком и природой. Другие — в архитектуре жилищ и планировке деревень, как бы сливающихся с окружающей средой. Третьи, наконец, — в социальных отношениях и структуре самой сельской общины с ее жесткой системой этических норм, которые, как канва, предопределяют и поведение человека, и его место в коллективе.

Пожалуй, в наиболее емком виде аргументация поборников консервации традиционных социальных отношений и возврата к «золотому веку» доколониального прошлого сформулирована в одной из статей тоголезского социолога Нсугана Агблеманьона.

«Впечатление покоя, исходящее от африканской деревни, — пишет он, — вызывается не обязательно тем, что ее обитатели живут в мире и согласии, а прежде всего непостижимой гармонией… Это стремление к гармонии или, скорее, применение принципа равновесия мы обнаруживаем и в социальных структурах. В африканских обществах слабый и сильный, бедный и богатый, мужчина и женщина никогда не доходят до крайности в своих противоречиях; они дополняют друг друга и обращают противоречия в сотрудничество и взаимодействие. Если младший обязан повиноваться старшему, то старший должен, в свою очередь, покровительствовать и помогать младшему. В этой системе всеобщей взаимности у каждого есть свое место». Упомянутый здесь «принцип равновесия» тоголезский социолог считает «основополагающим принципом африканского общества».

Нсуган Агблеманьон отмечает, что деревенский уклад жизни накладывает глубокий отпечаток на каждого африканца: «Здесь, в деревне, все дышит миром и счастьем, и ностальгия по деревенской жизни остается в душе навсегда».

Что ж, жизнь африканской деревни на первый взгляд действительно безмятежна и размеренна до такой степени, что кажется, будто ничто не может нарушить ее плавное, раз и навсегда заданное течение. Просыпается деревня рано, едва лишь первые лучи солнца высветят горизонт. Женщины наводят порядок в доме, запасаются водой, стряпают, а мужчины готовят нехитрый инвентарь для выхода в поле. Выходить из жилища нужно не мешкая, во утренней прохладе, потому что дальние поля отстоят от деревни частенько на несколько километров. И тянутся по тропинкам, разбегающимся во все стороны, семейные цепочки: впереди мужчины с мотыгами, за ними женщины и дети с запасами воды и пищи на весь день. Несут они их в калебасах и узлах на голове.

В опустевшей деревне в дневную пору остаются лишь немощные старики и малые дети. Дома здесь не запирают, да и дверей нет в общепринятом понимании у большинства африканских хижин. Воров здесь, действительно, не боятся. Зато опасаются злобы и зависти, которые могут внести смуту в жизнь общины. Страшатся крестьяне, как справедливо заметил В. Б. Иорданский, «дурного слова, которое может занести чужак; он и не заметит, как обидит человека, а рана останется, зарубцуется не скоро».

Сколько раз, натыкаясь в африканской деревне на нехитрый скарб, оставленный без присмотра во дворах, приходилось задумываться о моральных «издержках» цивилизации. Освоив в совершенстве систему запоров, мы обиваем двери своих квартир звуконепроницаемым войлоком, врезаем в них хитроумные замки, устанавливаем систему сигнализации и т. п. Но не оказались ли мы, несмотря на все это, более беззащитными перед злобой и завистью, перед дурным словом, чем неграмотный и суеверный африканский- крестьянин?

После захода солнца, когда усталые труженики, вернувшись домой, успевают умыться и поесть, наступает время отдыха и развлечений. Старшие степенно беседуют, молодежь затевает при свете луны танцы вокруг непременного костра, а малышня тесной стайкой собирается вокруг сказителя и, затаив дыхание, слушает его нескончаемые повествования о подвигах предков, добрых и могущественных богах — покровителях племени и злых кознях ведьм и колдунов. Эти повествования — не просто сказки, в них передается детям по крупицам жизненный опыт поколений, формируется их мироощущение. Такие предания играют важную роль в моральном, социальном и гражданском воспитании любого африканца, выросшего в деревне. Придет время, и окружающий мир приобретет в глазах ребенка черты стройности и завершенности, станет близким и понятным, будет таким миром, где и предкам, и старшим, и ему самому, и даже птице или зверю — всему отведено определенное место.