Африка: Сборник

Ты говоришь: месяцы, дни и часы в своем ускользающем
беге — мгновенье.
На склоне лет, говорю я, наши с тобою часы
стали стократ плодотворней.
Наши часы направляли движенье недель, творя вереницы
ритмических образов,
Наши губы, что познавали неведомый прежде язык,
наши зубы и языки,
Наши губы с их влагой, где вызревала любовь.

Ты уедешь в свой край, для меня он волшебней,

чем Индия, он Восток или Запад, не знаю,
Устремишься к другим берегам, где песок золотой
и прохлада.
Наш единственный час будет длиться для нас
в своем ускользающем беге, как вечность,
А мгновенье с его содроганьем превратится
в грядущее мира, и мы проживем его, вставши
на корабельном носу
И обнявшись, как солнце с луной,
чтобы все началось в этом мире сначала.

ТЫ ПРИШЛА

Ты пришла
И твои глаза в мои проникли глаза
Твои глаза как магнитом притянутые к теплому очагу
Где молнией черной взметнулась фатально змея.
И наши ладони, ах! только чуть прикоснулись
одна к другой
Наши руки в объятьях с тобой нас не стиснули
И не сплелись наших ног тугие лианы
И не слились наши души в душистом дыхании
Харматтана. Я теперь понимаю
Как себя убивают коротким внезапным ударом
Юноши безнадежно тоскующие о розовом челноке
Который песни любовные ткет возрождая
Потерянный Рай.

Из книги «Письма из сезона дождей», 1972

СЕЙЧАС ПЯТЬ ЧАСОВ

Сейчас пять часов, ты сказала бы: время пить чай.
Семнадцать часов.
Письмо твое мягко, как хлеб, нежно, как масло,
мудро, как соль.
И свет над морем, неправдоподобно зеленым и синим,
И свет над Горэ, над Африкой черной,
над всей ее белой и красной землей.
В море — по случаю ли Воскресенья? — гирлянда
белых судов
Связующей тянется нитью между реками Юга
и фьордами Севера.
Письмо твое, точно крыло, парит белоснежно средь чаек.

Разлиты вокруг красота и печаль.

И остров Горэ, где сердце мое — где сердца мои
кровью сочатся.
Красный дом по правую руку, кирпич на базальте.
Красный дом посредине — крохотный, он притулился
между пучинами тени и света.
И большой, ах! очень большой красный дом,
где кровоточит любовь моя, словно пучина
Без дна. Там высятся к северу, по левую руку,
стены форта д’Эстрэ
Цвета тоскливо свернувшейся крови.

И ВНЕЗАПНАЯ ДРОЖЬ