Африканский квест

— Не знаю. Однако думаю, что вам не стоит иметь с ним дел, где бы он ни был, — сдержанно произнес Матиас. То ли он не читал некрологов, то ли у него было весьма мрачное чувство юмора.

— Ушел под покровом тучи, да? — весело сказала я.

— Я бы так не сказал, — ответил Матиас. — Но буду рад помочь вам с вложением денег.

— Замечательно. Спасибо. О, Господи, кто-то звонит по другому телефону. Можно будет перезвонить вам?

Так, значит, Рик был отъявленным мошенником. Притворялся служащим, каждые десять минут делал вид, будто звонит себе в контору. Кристи наверняка тоже так подумала. Навела справки в монреальской газете сразу же после разговора с бывшим нанимателем Рика. Я собиралась сделать то же самое, но у меня были другие способы получить сведения, не требующие такого количества лжи.

* * *

Я ничего не добилась ни в калифорнийской прокуратуре, ни в парижской газете. Даже упоминание журнала «Фёрст класс» и имени Кристи ничего не дало. Наступило время навести справки в интернете. Возникла проблема — в моей комнате не было гнезда для подключения портативного компьютера. Однако трудность оказалась преодолимой. Я уговорила Сильвию позволить мне воспользоваться их интернетом, пообещав оплатить время.

Я проверила компьютерные архивы монреальской газеты, есть ли в них упоминания о Рике Рейнолдсе. Да, были. Рика временно отстранили от работы в компании во время расследования кое-какой его деятельности. Сообщалось, что он лично продавал ценные бумаги, за продажу которых отвечала его фирма, — такое не дозволяется в этом бизнесе или, по крайней мере, в компании, где он работал — и он как будто дискредитировал фирму. Видимо, Рик уговаривал людей вкладывать деньги в определенные проекты, притворяясь, что действует от имени фирмы, в которой работает, хотя на самом деле действовал тайком. За это его отстранили, потом уволили. Однако сообщений о том, что Рику предъявлялись официальные обвинения, не было. Если ему удалось найти работу где-нибудь в другом месте, то на это я не нашла никаких указаний. Он был мошенником и вором, в этом я нисколько не сомневалась. Притворялся крупным биржевым маклером, постоянно звонил по телефону, якобы проверяя состояние рынков. Я не могла понять, для кого устраивалось это представление. Всех он хотел обмануть или кого-то конкретного? Еще мне стало любопытно, как он смог оплатить тур, если скорее всего долго не работал. Я сомневалась, что при данных обстоятельствах он получил большое выходное пособие, если только получил вообще. Однако знала, как добывал карманные деньги: украл дорогое ожерелье, продал его на рынке ювелиров, стащил бумажник Джимми.

Потом я проверила архивы нескольких французских газет, в том числе и той, куда звонила Кристи. Нашла несколько подробностей о том, что уже знала. Эмиль был успешным торговцем монетами, вышел из этого бизнеса восемь лет назад, вложил деньги в большое строительство под Парижем, где был большой перерасход средств, и обанкротился вместе с проектом. В этих делах нет ничего противозаконного, иначе наши тюрьмы были бы переполнены еще больше. На какое-то время он исчез из виду, потом, видимо, вернулся к делу, которое знал, и основал новую компанию «ЭСЛ Нумизматикс». Указаний на какое-либо мошенничество не было.

Я нашла сайт «ЭСЛ Нумизматикс» со списком монет, продающихся через интерактивный аукцион. В списке их были сотни с описанием качества и ценами в долларах США. Если хочешь купить какую-то, сделать это можно не сходя с места, если денег на кредитной карточке достаточно — суммы, лежащей на моей, на кой-какие не хватило бы — или можно предложить меньшую цену и ждать до окончания крайнего срока, когда выяснится, удачливый вы покупатель или нет. Сайт был превосходным. Видимо, он ежедневно обновлялся и обладал замечательным поисковым устройством. Можно было найти интерактивные каталоги трехлетней давности, там были отличные фотографии монет, статья об истории денег и так далее. Из любопытства я поискала карфагенские монеты и нашла в текущих каталогах три. Самая дорогая стоила двенадцать тысяч долларов. Я решила больше ничего не смотреть, чтобы не мучиться завистью.