Агасфер. Вирусный транзит

Пропойца Виртечик, без сомнения, продолжит свой шантаж, требуя спиртное. А что будет, когда запасы в баре кончатся? И где гарантия, что пьянчуга не проболтается кому-нибудь о включенном реле времени, а Деннис не допросит Сорочанского и не распорядится оценить состояние вируса?

Бежать немедленно! Но как? Дверь главного входа заблокирована, и открыть ее можно только с пульта дежурного. А тот наверняка предупрежден, что выход из здания для инженера возможен только в сопровождении человека Денниса. Попробовать выбраться через внутренний двор? Еще вчера, обнаружив внедорожник с контейнером, Берг приметил в заборе калитку, на которой красовался электронный замок. Вряд ли его можно отпереть карточкой-ключом, выданным Деннисом. И не проверишь, с досадой подумал Майкл: во дворе полно камер наблюдения. Кроме того, сам замок мог подать на пульт охраны сигнал о попытке взлома…

Берга захлестывало отчаяние. Откинувшись на спинку кресла, он попытался успокоиться. Вдох — выдох, вдох — выдох… Чтобы покинуть биолабораторию без сопровождающего, надо как-то нейтрализовать охранника. Но как? Оружия у Берга не было. Да если бы у него и был пистолет… Майкл при всем желании не мог примерить на себя роль агента 007, способного прыгать по крышам, столам и вырубать врагов направо и налево.

«И ударить человека по голове я не смогу, — мрачно констатировал Берг. — Не говоря уже о том, что профессиональный охранник вряд ли позволит приблизиться к себе».

Попробовать связаться с немецкими связниками? Во Львове у них наверняка есть агентура, но чем они смогут помочь? Вряд ли они ради него пойдут на штурм биолаборатории…

Отчаянные размышления Берга прервал очередной стук. Он нехотя встал и открыл дверь — в коридоре стояло гей-персона Матвей-Марыся с обеденными судками в обеих руках. Берг нехотя посторонился, и жертва гендерной революции скользнула мимо него, одарив на ходу призывной улыбкой.

— Привет, американец! Принесла твой обед, — персона выгрузила судки на стол, без стеснения заглянула в них. — Можно взять булочку, Драго?

— Бери и вали отсюда! — мрачно буркнул Берг.

Но Марыся не спешила. Откусив от булочки, она устроилась на подлокотнике кресла напротив Берга и заговорила:

— Удачливые вы, американцы! Ездите где хотите, делаете что вздумается! — она покосилась на небрежно брошенный на кровати паспорт и денежный рулончик и со вздохом резюмировала: — И денег у вас полно!

Берг раздраженно дернул щекой и открыл было рот, чтобы прогнать назойливое создание, но внезапно замер. А что, если?..

Он внимательно поглядел на гея: оно увлеченно жевало булочку, болтало ногами и продолжало жеманно улыбаться.

Берг тоже улыбнулся — через силу: морочить кому-то голову он не любил:

— Я гляжу, ты везде успеваешь! И с уборкой, и в «курятнике» своем… И обед мне носишь. Сама ходила в трактир?

— Не-а, солдат из караулки обед принес. Кстати, он сказал, что с завтрашнего дня ты сам в iдальню[85] будешь ходить.

— Мне уже сказали, — кивнул Берг. — А тебя из лаборатории не пускают никуда?

— Почему не выпускают? — удивилась Марыся. — Пускают, только мне идти некуда. С «родаками» я давно расплевалась, падры[86] все поразъехались… Да и некогда мне по городу бегать, в «курятнике» много работы. Партию птичек нынче велено подготовить, выпускать их скоро будут.

— Понятно, — Берг покосился на углы, где были вмонтированы микрофоны. — И как же ты их готовить будешь? Сачком ловить?

Марыся рассмеялась:

— Не сачком — газом глушу. Газанешь маленько — они и попадают на пол. Соберешь сколько нужно — и в садок.

— Погоди! Газом — насмерть, что ли? Мертвых ведь не выпустишь!

— Ты совсем темный, американец! — снова рассмеялась Марыся. — Птицам нужно много энергии, у них и температура выше, чем у людей, и пульс до пятисот ударов в минуту. От газа они как бы в обморок падают. Полежат — и снова оживают, летать начинают. Главное — недолго глушить.

— Понятно, — повторил Берг. — Интересно, наверное… Можно поглядеть, как ты с ними управляешься?

— Заметано! — Марыся доела булочку и сделала шаг к Бергу. — Ты приходи завтра в «курятник», Драго! Только пораньше! Не проспишь?

Гей-персона погладила его по щеке, и Берг едва сдержался, чтобы не отбросить влажную руку.

Выпроводив Мотьку-Марысю, Берг без настроения принялся за ужин, обдумывая предстоящий разговор с возможным союзником.

Берг всегда живо интересовался психологией и знал, что единого объяснения, почему человек становится трансгендером, не существует. Одни считают, что особое представление о своей половой принадлежности — это просто мода, другие классифицирует трансгендерность как психическое расстройство. Многие специалисты уверены, что «особые» люди существовали во все времена и во всех традиционных культурах, а нынешний всплеск самовыражения объясняется новыми открывшимися для человека возможностями и свободами.