Агата Кристи. Свидетель обвинения

«– Выход книги – конец 1920 года, тираж – две тысячи, роялти с экземпляров, проданных сверх тиража, – десять процентов, плюс пятьдесят процентов за журнальные публикации».

Про аванс – обязательное условие каждого договора – ни слова, гонорар – двадцать пять фунтов – даже для начинающего автора смехотворен. Одним словом, у «Bodley Head» – права, у Агаты Кристи – обязанности.

Услышала Агата только первую фразу: «Выход книги – конец 1920 года». И, выхватив из сумочки авторучку, мгновенно, не читая – не дай бог Лейн раздумает! – подписала кабальный договор, который директор издательства двумя пальцами, приподнявшись над столом, вежливо ей пододвинул. Все остальные пункты договора («автор обязуется», как у Булгакова), в том числе и тот, где говорилось, что издательству принадлежит неотъемлемое право на издание последующих пяти книг миссис Кристи, не имели для нее ровным счетом никакого значения.

Домой Агата шла пританцовывая; она с трудом сдерживала себя, чтобы не кидаться к прохожим, не рассказывать им о своем успехе. Арчи отреагировал, как и следовало ожидать, сдержанно, однако предложил «отметить», и в тот же вечер мистер и миссис Кристи отправились в Шепердз-Буш в недавно открывшийся «Palais de Danse» послушать джаз, распить бутылку шампанского и потанцевать. Весь следующий день начинающая сочинительница просидела над последней главой, всё, как ей было велено, переписала, последнюю главу из здания суда перенесла в библиотеку… А спустя несколько месяцев, в декабре 1920 года, «Происшествие» вышло сперва в еженедельном лондонском журнале «Weekly Times» и, одновременно, в Америке, а месяцем позже, в январе 1921-го, – в Англии.

«Единственный недостаток этой великолепной истории, – отозвалось на журнальную публикацию романа «The Times Literary Supplement», – в том, что ее автор, пожалуй, даже излишне изобретателен».

Похвала «TLS», спору нет, дорогого стоит, но еще дороже стоила похвала мужа, который раньше к писаниям Агаты относился совершенно безучастно. Но тут – как видно, сообразив, что, если жена будет печататься и впредь, можно будет неплохо заработать, – в один прекрасный день, это было уже летом 1921 года, вдруг заявил: «А почему бы тебе в самом деле не написать еще одну книжку?» И применил шантаж: «Мой ангел, ты же хочешь сохранить Эшфилд!»

Слово супруга – закон, и Агата, всегда старавшаяся во всём угождать близким – и матери («Происшествие» посвящено ей), и сестре, и, конечно же, Арчи, – вновь садится за письменный стол. К своим литературным опытам она, несмотря на успех «Таинственного происшествия», по-прежнему относится с прохладцей.

В «Таинственном противнике» (и «Происшествие» – таинственное, и «Противник» – таинственный), следующем детективе, а лучше сказать триллере, Эркюля Пуаро и капитана Гастингса, его друга, ученика и ассистента, сменила «сладкая парочка» – Таппенс Каули и ее друг детства Томми Бересфорд. Томми и Таппенс приходят на помощь Джейн Финн, у которой некий загадочный, подосланный большевиками преступник пытается выкрасть секретные документы. Лейн не скрывал своего разочарования: он напомнил Агате, что «Bodley Head» интересуют детективы, а не триллеры или шпионские романы, однако «Противника», в полном соответствии с договором, в январе 1922 года всё же напечатал. И не ошибся. Продавался «Противник» лучше «Происшествия», «The Times Literary Supplement» назвало роман «столь же занятным, сколь и оригинальным», а главный редактор «The Sketch» Брюс Ингрэм заказывает Агате рассказы с участием Пуаро для своего журнала. Агате бы радоваться, но ей сейчас не до литературы.

Во-первых, Кристи переезжают из квартиры на первом этаже в квартиру более благоустроенную на четвертом, и Агата принимается – вот что она любит больше всего! – вить семейное гнездышко. Переклеивает обои в ванной, перекрашивает стены в гостиной, в комнате Розалинды (дочь по-прежнему бо́льшую часть времени проводит у тетки) рисует на стенах и потолке носорогов и жирафов.