Агент 'Н' или 'М'

Все так естественно, обыденно, спокойно. И все же лишь за минуту до этого на лестнице... "Нервы! - сказала себе Таппенс. - Просто нервы!" Но только ли нервы? Ведь она же слышала этот телефонный разговор. Кто был в комнате миссис Перенны? Миссис О'Рорк? Маловероятно. С другой стороны, только там тебя наверняка никто не подслушает. Разговор был, видимо, очень короткий - торопливый обмен беглыми фразами. "Все идет прекрасно. Четвертое, как условлено". Это может не означать ничего или означать очень многое. Четвертое - что это такое? Дата? Скажем, четвертое число. А, может быть, четвертое кресло, четвертое дерево, четвертое здание. Поди, угадай! С таким же успехом можно предложить и другое объяснение: люди уговорились встретиться и подтверждают день встречи. Миссис Перенна вполне могла разрешить миссис О'Рорк пользоваться телефоном, стоящим у нее в спальне.

А в том, что произошло на лестнице - какая была страшная минута! виноваты скорее всего чересчур взвинченные нервы. Но ведь вся атмосфера затихшего дома, ощущение чего-то зловещего, какой-то грозной опасности... "Придерживайтесь фактов, миссис Бленкенсоп. И занимайтесь своим делом", - сурово одернула себя Таппенс.

Глава пятая

Капитан Хейдок оказался на редкость радушным хозяином. Он страшно обрадовался приходу майора Блетчли и мистера Медоуза и тут же потребовал, чтобы последний осмотрел его владения.

Первоначально на месте "Приюта контрабандистов" стояли два маленьких коттеджа, где жили чины береговой охраны. Стояли эти коттеджи на скале, круто обрывающейся к морю. У подножия скалы располагалась удобная бухточка, но спуск к ней был настолько опасен, что отваживались на него лишь самые отчаянные мальчишки. Позднее коттеджи купил какой-то лондонский делец. Он соединил их, так что получилась небольшая вилла, вокруг которой владелец попытался даже разбить сад. Сам он наезжал сюда только летом и то на короткое время. Затем коттеджи долго пустовали, а еще через несколько лет их продали человеку по фамилии Ган.

- Он был немец и, можете мне поверить, несомненно шпион, - пояснил Хейдок.

- Интересно! - заметил Томми, опуская на стол рюмку, из которой потягивал шерри.

- Чертовски дотошный народ эти немцы, - продолжал Хейдок. - Даю голову на отсечение, они уже тогда готовились к этой кампании. А местность тут, как видите, самая подходящая: сверху удобно подавать сигналы судам, внизу бухта, где легко причалить моторке. Вокруг ни души, вилла ведь стоит на крутой скале. Нет, нет, и не спорьте! Ган безусловно был немецкий шпион.

- А что с ним стало? - осведомился Томми.

- Ну, на этот счет найдется что порассказать, - ответил Хейдок. Ган ухлопал на эту виллу кучу денег. Для начала вырубил в скале спуск к морю, залил ступени бетоном - затея не из дешевых. Затем перестроил весь дом, оборудовал его ванными и всякими там удобствами. И знаете, кому он поручил все эти работы? Не местному подрядчику, а какой-то, по его словам, лондонской фирме. Только вот мастера, которых она сюда прислала, были сплошь иностранцы. Кое-кто из них не знал по-английски ни слова. Согласитесь, что это в высшей степени подозрительно.

- В самом деле, это несколько странно, - согласился Томми.

- В это время я жил по соседству и заинтересовался, что это он там затеял. Я начал шататься вокруг виллы и приглядываться к рабочим. И смею доложить, им это не понравилось. Ох как не понравилось! Несколько раз они вели себя просто угрожающе. Разве они стали бы так держаться, будь дело чисто?

Блетчли одобрительно кивнул.

- Вам следовало обратиться к властям, - заметил он.

- Так я и сделал, старина. Я прямо-таки извел полицию своими жалобами, - ответил Хейдок и подлил себе шерри. - А чем меня отблагодарили за все мои старания? Вежливым равнодушием. Что такое? Новая война с немцами? Исключено. В Европе царит мир, отношения у нас с Германией самые наилучшие. На меня смотрели как на ископаемое, как на человека, одержимого военным психозом. Этакий твердолобый отставной моряк! Сколько я им ни твердил, что немцы создают сильнейший в Европе воздушный флот вовсе не для того, чтобы летать на прогулки, - все напрасно.

- Никто, никто не верил! - взорвался Блетчли. - Идиоты проклятые!.. Наше время - время мира! Умиротворение! Экий вздор!

- Поджигатель войны - вот как меня тогда называли, - сказал Хейдок, окончательно побагровев и еле сдерживая негодование. - Вот такие, как я, и мешают миру во всем мире. Как же, мир! Я-то знал, что на уме у наших друзей-гуннов, и был убежден, что мистер Ган замышляет недоброе - очень уж не нравились мне эти иностранные рабочие. Не нравилось мне и то, что он столько денег всаживает в виллу. Я снова и снова надоедал полиции.

- Упорный парень! - одобрил Блетчли.