Агент поневоле

Надо сказать, что почти сразу после возвращения в Союз Саша принялся писать всевозможные запросы в штаб 302-й дивизии с целью установить судьбу своих бывших товарищей. Пусть и провоевали вместе всего ничего, но память осталась. Однако оттуда неизменно приходил обескураживающий ответ, что в списках рядового и сержантского состава ни Леонов Виктор, ни Брагин Егор не числятся. Так и оборвалась ниточка. Поначалу, конечно, Саша жутко расстроился, а потом успокоил себя следующей, спасительной, мыслью. Ведь данная формулировка вовсе не означает, что старшина с Витькой непременно погибли. На войне зачастую солдат далеко сам себе не хозяин. Может быть откомандирован в другую часть, направлен на различные курсы, наконец, после ранения списан из армии подчистую. Да и сама 302-я дивизия только за сорок второй год пару раз попадала в такие переделки, что фактически приходилось её формировать заново. Одно только участие в Крымской катастрофе и оборонительной фазе сражения за Сталинград чего стоит!

Тем не менее побывать в родной дивизии Саше очень хотелось. Очевидно, помнил об этом и Лев Лукич. А может, просто все так совпало. В любом случае в начале марта 1944 года в штаб Забайкальского фронта пришло неожиданное распоряжение о немедленной отправке в Москву временно прикомандированного к Особому отделу рядового Александра Ли. Там, естественно, сразу взяли под козырек.

Путь в столицу на поезде занял больше недели. Поскольку свое первое путешествие на восток Саша проделал на самолете, то сейчас он с неослабным интересом смотрел в окно вагона. Бескрайние просторы Сибири просто завораживали. На транзитных станциях проводники, очевидно, в целях секретности, никого из поезда старались не выпускать. Особенно это относилось к иностранным журналистам и представителям японской дипломатической миссии. Саша поначалу каждый раз невольно напрягался, когда сталкивался в коридоре или вагоне-ресторане со своими былыми врагами. Сам он, хоть и ехал в форме рядового, однако имел в кармане заветную красную книжечку, позволявшую открывать пусть и не каждые, но очень многие двери. Этим Саша, впрочем, старался особенно не злоупотреблять, что и позволило добраться до места назначения без каких-либо приключений.

Лев Лукич встретил своего личного агента очень радушно:

– Здравствуйте, молодой человек! Присаживайтесь! О целях вашего вызова в Белокаменную вы, наверное, и не догадываетесь?

– Никак нет, товарищ генерал-майор!

– Ай-яй-яй! – погрозил пальцем старый чекист. – Ну как же так! Сам меня уже затетёкал своей 302-й дивизией! Ты хоть знаешь, что она давно не горнострелковая?

– Так точно!

– И что 834-го полка там тоже нет?

– Так я же в 827-м служил!

– Во как. Следишь, оказывается, за жизнью бывшего подразделения. Это хорошо, поскольку появилась возможность послать тебя в твою ненаглядную 302-ю стрелковую дивизию. Она сейчас в боях за Тарнополь увязла. Не одна, конечно. А в Ставке торопят. Требуют поскорее разделаться с окруженным гарнизоном противника. Устроили там второй Сталинград, понимаешь! Вот мы и направим тебя туда, в качестве проверяющего по нашей линии. Рад небось?

– Конечно! Вот только, боюсь, веса моего не хватит, – похлопав себя по пустым погонам, смиренно добавил Саша.

– Не переживай! У нас всё продумано. В 60-ю армию ты не просто так поедешь, а как сопровождающий Ильина.

– Старшего лейтенанта, что ли?

– Давно уже капитана! Один ты у нас всё в рядовых ходишь. Нехорошо, получается! Может, и тебя в училище направить, а?

– Не хочу я, Лев Лукич! Мне солдатом проще!

– Ладно. Об училище после войны будем думать. Иди отдыхай. Завтра получишь аттестат, предписание – и вперед! Ни пуха ни пера!

– К черту!

Чем ближе к линии фронта, тем более отчетливыми становились проносившиеся за окном поезда приметы недавних боев. Разрушенные города и поселки, огромные кладбища свезенной с окрестных полей сожженной боевой техники, длинные вереницы угрюмых пленных. Ну и непрерывный поток наших подкреплений, двигавшихся по раскисшим дорогам на запад.