Агент президента

Ланни позвонил по телефону в Берлин и заказал переправлять его почту в Бергхоф. Среди пришедших писем было одно от Хильде фон Доннерштайн. В Оберзальцберге у неё было летнее шале, и она приглашала его посетить её там, добавив, что там с ней была ее мать, так что всё было бы вполне комильфо. Место располагалось на расстоянии хорошей пешей прогулки от Бергхофа, если вам нравились трудные восхождения на фоне горного пейзажа. Ланни позвонил ей, и она привезла его в летний домик на вершине скалы, откуда можно увидеть всё вокруг и убедиться в том, что никто не подслушивает разговор, вызывающий дрожь. Княгиня, жившая слухами, хотела бы услышать новости об ее многочисленных друзьях в Англии, в том числе и об Ирме, а взамен она была готова заплатить натурой.

Фюрер нацистов, как оказалось, жил в стеклянном доме. Его слуги рассказали своим возлюбленным о том, что происходит там, и даже некоторые из его секретарей и военных адъютантов не смогли удержаться от нашёптывания секретов в одну пару ушей. Одна пара ушей могла проинформировать все окрестности. Более того, если верить Хильде, мощные полевые бинокли вели наблюдение за этим заметным домом на склоне горы. Во всяком случае, Хильде знала все о том эпизоде с доктором Франком и была разочарована, узнав, что Ланни в то время был заперт в своей комнате. Она знала, или утверждала, что знает все о Раубаль и полдюжине других молодых женщин, чье счастье было сорвано своеобразными привычками фюрера. Она даже знала, что Юппхен Геббельс сказал Магде в последний раз, когда она вернулась из Бергхофа.

Более важным для Ланни был рассказ одного из её друзей о том, что происходит в Вильгельмштрассе. Она знала о провокациях в Судетах, как их планировали и как они были освещены в прессе. Она слышала, кого собираются поставить во главе Шкоды, когда её захватят. Это, несомненно, будет представлять интерес для барона Шнейдера! Оглядев нервным взглядом пейзаж и взяв клятву о вечной тайне с гостя Бергхофа, она рассказала о недавнем визите графа Чиано, зятя Муссолини и министра иностранных дел, который выслушав бред фюрера о чехах, вышел, всплеснул руками и воскликнул: "Боже мой, этот человек верит своим собственным выдумкам о зверствах".

Гость отметил любопытное явление. Эта утончённая леди, презиравшая грубых людей, захвативших власть в её стране, готова рисковать безопасностью своей семьи ради удовольствия повторять светские насмешки над ними, но в то же время тайно в душе гордится их достижениями. Циничная космополитка, она была всё же немкой. Фатерланд должен расширяться, отметила она как-то. Эти энергичные люди имели несчастье жить на маленькой территории и быть отрезанными от остального мира британским флотом. Этот флот, по сообщению прессы, собирается продемонстрировать Германии свою силу парадом сорока линейных кораблей в Северном море. Это даже любыми словами нельзя назвать вежливым поведением.

Ланни мог рассказать ей о своих встречах с профессором Прёфеником, опустив всё касающееся Труди. Княгиня сказала: "Кстати, одна моя подруга только что получила необыкновенный опыт с молодым астрологом в Мюнхене. Конечно, он себя так не называет, так как это противоречит закону, но он может показать своё искусство людям, которым он доверяет. Он рассказал моей подруге самые удивительные вещи о ее прошлом и о ее будущем, и некоторые его предсказания уже сбылись".

"Я почти ничего не знаю об астрологии", — ответил гость. — "Я никогда не мог найти ей рационального объяснения".

"Я знаю, но когда случаются такие вещи, как эти", — и Хильде начала перечислять эпизоды, которые люди называли чудесами, но не всегда были их свидетелями.

Её собеседник сказал: "Гесс истово верит в астрологию. Интересно, знает ли он этого человека". Он записал имя человека, Реминеску, он был румыном, и добавил: "Может быть, я попробую его, я знаю очень многих людей, которые хотели бы взглянуть на будущее прямо сейчас!"

II