Агент Соня. Любовница, мать, шпионка, боец

Роберт Кучински умер 25 ноября 1947 года и был похоронен рядом с Бертой в Грейт-Роллрайте. В некрологах его воспевали как новатора в статистике. О его подпольной работе на СССР нигде не упоминалось. Урсула погрузилась в глубокий траур. “Мы уже давно знали, что его ждет, но все равно его смерть стала для нас большим потрясением, – писала она Юргену. – Отец до самого конца держался молодцом”. Урсула обожала отца, преклонялась перед ним, доказала ему свою состоятельность в политической борьбе и завербовала его для подпольной работы. Его смерть привела к разрыву еще одной ниточки, связывавшей Урсулу с Англией. Притягательность новой жизни на родине становилась все сильнее. В свои сорок лет она была еще вполне молода, чтобы начать все заново. Юрген, живший теперь в советском секторе Берлина, настаивал: “Приезжай к нам в гости… Оставь уже навсегда нынешнее свое пустое существование, здесь ты легко найдешь много политической работы”. Юрген знал, что его письма будет читать МИ-5: “политической работой” он иносказательно называл шпионаж. Она отвечала: “Если не считать того, что я создаю семейный уют для мужа и детей, моя жизнь представляется совершенно бесполезной… Писать? Как бы была этому рада… Я должна приготовить Лену ужин. Он вот-вот придет с поздней смены”.

Восточную Германию, находившуюся под оккупацией и руководством советских сил, превращали в Германскую Демократическую Республику, окружавшую, но не включавшую в свой состав Западный Берлин. Государство под началом немецких коммунистов и рабский сателлит Москвы, ГДР станет местом сурового идеологического конформизма, укреплявшегося усилиями недремлющей тайной полиции, Штази. Однако в 1948 году немецкие коммунисты видели в нем путеводную звезду надежды. В глазах таких людей, как Юрген, “государство социалистических рабочих и крестьян” представлялось раем марксизма-ленинизма, и он хотел стать его частью. Он призывал Урсулу приехать: верным коммунизму шпионам откроется здесь множество возможностей.

Она продолжала колебаться. Лен плохо говорил по-немецки. Дети стали уже почти англичанами. “Они обожали Грейт-Роллрайт”. Тем летом они с Леном отвезли детей на базу отдыха Батлина на южном побережье. Этот типично британский отпуск Нина описывала как “приятнейшее событие” своей недолгой жизни. “Весь день в репродукторы что-то объявляли, каждый вечер были танцы, там были карусели и качели. Апогеем был конкурс красоты. Достаточно было иметь стройные ножки и хорошенькую мордашку. После той поездки у меня появилась новая мечта – выйти замуж за мистера Батлина, разбогатеть и каждый год приезжать сюда в отпуск”. Питер довел старшую сестру до слез, заявив: “Радуйся, если на тебе женится хоть старьевщик”. Нина была пламенной поклонницей королевской семьи: все газетные вырезки она собирала и вклеивала в большой альбом. Особое восхищение вызывала у нее принцесса Елизавета. “Когда меня попросили принести большую капусту из огорода, я завопила: «Принцессе не пристало копаться в саду»”. Маленький Питер собирал коллекцию “Динки Тойз”, литых миниатюрных моделей разных автомобилей. Миша получил стипендию на философском факультете Абердинского университета. Неужели Урсула решилась бы забрать детей из места, ставшего для них домом? Как они все привыкнут к жизни при коммунизме? Она не лгала Скардону, рассказав о некоторых “разочарованиях” в коммунизме. Теперь разорвать связи с Британией ради страны, где она была в последний раз двадцать лет назад, казалось сущим безумием. Грейт-Роллрайт ее успокаивал. “Если я была не в настроении, то просто прогуливалась к своему любимому месту неподалеку, откуда открывался вид на поля и холмы”.