Агенты Берии в руководстве гестапо

Он лично придумывал и писал инструкции для айнзатцгрупп, детализируя, как должны производиться расправы. В этих руководствах оговаривалось не только изъятие золота, ценностей и личных вещей, но и требовалось, чтобы перед массовыми казнями жертвы раздевались донага. Согласно инструкциям, их одежда и обувь должны были отправляться в административно-хозяйственную службу СС для передачи в финансовое управление рейха. Хотя неизвестно, кому могло понадобиться грязное и завшивленное белье узников гетто и тюрем, но данное требование выполнялось неукоснительно. Впрочем, в плане «хозяйственности» Гейдриха переплюнул начальник административно-хозяйственной службы СС Поль, издав приказ, чтобы в концлагерях у обреченных женщин еще и обрезались волосы на стельки и тапочки для подводников и железнодорожников.

Садистом с сексуальной подоплекой был и Гиммлер. Но, в отличие от Гейдриха, не выпячивал это, а пытался скрывать. Что у него плохо получалось. Известен случай, когда он 31 августа 1942 г., находясь в Минске, пожелал увидеть массовую экзекуцию. Местные власти тут же определили к расстрелу 100 человек из минской тюрьмы. Ради «зрелищности» для столь высокого гостя отобрали женщин помоложе, девушек, юношей — из заложников, из задержанных за те или иные проступки, из «партизанок», захваченных по деревням вместе с детьми. Однако «зрелище» получилось вовсе не таким, на какое рассчитывал рейхсфюрер. Обычно айнзатцгруппы делили жертвы на небольшие партии, и их убивало несколько солдат, а то и один. Часто применяли «рационализацию», заставляя следующую партию ложиться на трупы только что умерщвленных и приканчивая очередью по головам. Но на этот раз, чтобы блеснуть перед начальством, выстроили взвод эсэсовцев при полном параде и обреченных перед ними вывели всех вместе.

Точно так же, как на медосмотрах «нордических» девиц, Гиммлер пытался изображать «профессиональную бесстрастность». С глубокомысленным видом наблюдал, как обнаженных людей ставят под дула автоматов. Но когда по телам хлестанул поток пуль, кромсая их в клочья, когда на земле забились раненые в муках и агонии, когда солдаты опустошили магазины, а две девушки, обливаясь кровью, все еще остались стоять и никак не падали — рейхсфюреру стало плохо. И он, по показаниям Бах-Зелевского, сомлел «как заурядный интеллигент». После чего очень озаботился. Указывал, что многие солдаты — люди женатые, имеют детей, и подобные экзекуции могут дурно повлиять на их психику и половый функции. Отсюда родилось распоряжение срочно найти альтернативные способы умерщвления женщин и детей.

Для этого инженер Беккер изобрел «газенваген» — «душегубку». Испытания «успешно» прошли в Таганроге — при разных режимах работы двигателя, разной загрузке кузова, разной погоде, на людях разных возрастов. Результаты напрямую докладывались рейхсфюреру. Но «газенваген» не удовлетворял низкой «пропускной способностью», уничтожал по 15–25 человек за рейс, возникала и проблема выгрузки трупов. Иное дело — газовые камеры. Для оценки их эффективности Гиммлер в начале 1943 г. посетил концлагерь Собибор. Уже зная вкусы начальника, специально к его приезду сюда свезли из других мест заключения 300 девушек, не успевших исхудать. Постарались привести их в «товарный вид» хорошим питанием, помыли. А во время визита загнали в газовую камеры. Гиммлер наблюдал через глазок за агонией и на этот раз в обморок не падал, остался доволен, даже наградил коменданта Вагнера медалью. И последовало распоряжение рейсхфюрера впредь умерщвлять женщин таким способом. А если это окажется невозможно, если придется расстреливать на местах, привлекать для казней украинскую, белорусскую, прибалтийскую полицию, формирования из русских «добровольцев».

Явно выраженные садистские наклонности проявлял и Кальтенбруннер. Осенью 1942 г., еще не будучи начальником РСХА, он посетил Маутхаузен, попросив коменданта Цирайса показать ему работу газовой камеры. В начале 1943 г. заехал еще раз с товарищами, был в веселом настроении, шутил и смеялся, и полюбопытствовал, чтобы ему продемонстрировали разные способы умерщвления. Как свидетельствовал Цирайс, отобрали «около пятнадцати человек», мужчин и женщин, и казнили тремя способами, через повешение, выстрелом в затылок и в газовой камере. У Кальтенбруннера, кстати, садизм сочетался с патологической трусостью. Он боялся, например, идти к зубному врачу. И не пошел, хотя даже Гиммлер приказывал ему привести зубы в порядок.