Агенты Разума

Здесь не было никаких указателей, никаких намеков на то, как отыскать верный путь. Те, кому положено было находиться в этом холодном механическом сердце Безграничного Консорциума, и так знали, куда им идти – а тем, кому здесь было не место, стоило беспокоиться о более серьезных вещах, чем риск заблудиться.

Бэлтрис знала, куда она направляется. Сперва в этот коридор, потом по той лестнице, затем – по мостику над бездонной ямой с механизмами, и в подъемник, который поехал не только вверх, но и вбок, слегка подрагивая и проворачиваясь вокруг своей оси… И вот она уже видит обманчиво неприметную дверь на другом конце длинного коридора.

Рядом с дверью стояла фигура, целиком закованная в броню из латунных пластин, покрытых причудливой рельефной гравировкой. Даже Бэлтрис, являясь, вероятно, ближайшей помощницей Теззерета, не знала, был ли этот истукан живым существом в доспехах, таинственным человекоподобным механизмом, или – могло быть и такое – просто декоративной скульптурой. Ей было известно лишь то, что он днем и ночью охранял дверь в покои изобретателя, небрежно опираясь на страшный меч с невообразимо широким лезвием, который обычный человек не смог бы даже поднять, не говоря уже о том, чтобы нанести им удар.

Стоило ей подойти ближе, как дверь отворилась, со щелканьем и лязгом поднявшись к потолку, и Бэлтрис очутилась в святая святых Теззерета.

Комната была идеально круглой, а ее середину занимал металлический стол в форме кольца. Поверхность стола ощетинилась множеством разнообразных стеклянных стержней и вмурованных в нее камней – все они пульсировали маной, управляя некими загадочными процессами. Из пустоты в центре металлического кольца поднималась толстая металлическая колонна. Бэлтрис знала, что это был постамент для трона Теззерета. Ее взгляд скользнул мимо четырех уровней дополнительных контрольных пультов, трубок и железных рамок, пока не достиг самого верха колонны. Там она с трудом смогла разглядеть темный силуэт человека, сидящего среди жутких устройств и вдыхающего насыщенный маной пар, который поступал из самых высоких труб. Даже отсюда ей было видно, как все его тело дрожит в экстазе от соприкосновения с испарениями – лишь эфириевая рука, стиснувшая подлокотник трона, таинственным образом оставалась неподвижной, хотя плечо и торс корчились, будто рассерженная змея.

Бэлтрис принялась терпеливо ждать, хоть терпение и не относилось к числу ее добродетелей. Но вот поток пара постепенно иссяк, и из симфонии звуков, наполнявших помещение, пропал тонкий свист. Однако вскоре его место занял другой, более громкий шум, когда колонна начала вращаться, опуская трон. В считанные минуты Теззерет предстал перед Бэлтрис, восседая на своем механическом престоле – грозное божество, соизволившее снизойти с заводных небес. Его волосы липли ко лбу и щекам, мокрые от водяного пара.

– С возвращением, – сказал он ей, левой рукой отбрасывая волосы с лица. – Я полагаю, что Сферы Бесконечности доведены практически до совершенства. Еще пара мелочей, и мне больше никогда не придется беспокоиться о том, что я окажусь в ловушке, как тогда, с варварами Боласа…, – он умолк на полуслове, увидев выражение лица Бэлтрис.

– Ты принесла плохие вести, – это был не вопрос.

Бэлтрис кивнула.

– Джейс Белерен.

Теззерет нахмурился.

– Белерен провалил задание?

– Все несколько хуже, босс, – ответила Бэлтрис, стараясь, чтобы в ее голосе звучало поменьше злорадства.

Теззерет сидел совершенно неподвижно; казалось, что он даже перестал дышать. А затем Бэлтрис услышала скрежет раздираемого металла и увидела, как один из рычагов стола переломился в эфириевом кулаке изобретателя.

– И что же, – тихо прошептал Теззерет, – он натворил на сей раз?

***

В непрекращающемся споре наступил долгожданный перерыв – но и только.

– …знаю я, что речь идет о большой куче золота, – говорил Каллист, когда на следующий день они вышли из дома. – Я просто считаю, что нам не стоит слишком сильно на нее полагаться.

– Может, и нет, – пожал плечами Джейс, не особо, впрочем, прислушиваясь к словам друга. – Но, – добавил он, многозначительно оглядывая улицу и ближайшие здания, – ты не станешь отрицать, что она будет нам ужасно полезной.

– Ужасно – это ключевое слово – заметил Каллист, глядя на приземистые, невыразительные постройки и с горечью вспоминая свои роскошные апартаменты в комплексе.

Они пробирались сквозь толпу, изо всех сил стараясь вписаться в общество, с которым не имели ничего общего. Шум вокруг порядком раздражал, но он был не страшнее гвалта рыночной площади Дравхока; Джейс быстро научился не обращать на него внимания. Но одежда тех, кто побогаче, казалась ему излишне вычурной, а унылые обноски бедняков и вовсе нагоняли на него тоску. Не то чтобы он чувствовал свое превосходство (как он сам себя убеждал); он просто был среди них чужим.