Агиология

Священномученик Игнатий Антиохийский († ок. 107 г.) в послании сщмч. Поликарпу (гл.5) говорит о тех, кто принял решение сохранять девство, и указывает на необходимость смирения как условие этого подвига. Свидетельства о подвижничестве этого типа находим у Афинагора, Оригена, Тертуллиана. Однако особое почитание подвижников как святых в этот период неизвестно: в тех случаях, когда мы находим такое почитание, оно всегда связано с мученичеством. Например, святая равноапостольная первомученица Фекла (память 24 сентября) отвергает брак и избирает девство как подвиг следования Христу. Будучи образцом этого подвига, она, тем не менее, почитается как мученица, хотя она была чудесным образом избавлена от мученической смерти[496].

К «монахам до монашества» можно отнести целый ряд подвижников. Так, например, Иерусалимский епископ Наркисс (конец II – начало III в.), подвергнувшись несправедливым наветам со стороны своей паствы, бежал от братии и скрывался в неведомой пустыне проводя жизнь отшельника. Отдельные мученические акты свидетельствуют о том, что во II–III вв. в Египте, на Синае уже существовали как отдельные анахореты, так и небольшие общины. К исходу III в. внутри Церкви уже созрели все предпосылки для зарождения монашества[497].

Подвиг преподобных стал приобретать четкую форму с IV века, когда очень многие христиане, желающие всецело посвятить себя Богу, стали покидать города и селиться в пустынях. Обычно этот исход связывают с притоком в Церковь язычников в IV веке, когда христианство стало государственной религией. «Это переселение совершилось в то самое время, когда прекратился подвиг мученический, и начали принимать христианскую веру уже не одни избранные, не по особенному призванию, не с решимостью на величайшие бедствия и смерть, но все вообще, как веру господствующую, покровительствуемую и распространяемую правительством. Христианство соделалось всеобщим; но оно не сохранило прежнего самоотвержения. Христиане в городах и селах начали вдаваться во многие житейские попечения, позволять себе роскошь, плотское наслаждение, участие в народных увеселениях и другие послабления, которых первобытные исповедники веры чуждались как отречения от Христа в духе. Пустыня представила собою естественное убежище и пристанище, невозмущаемое соблазнами, для христиан, желавших сохранить и развить в себе христианство во всей его силе»[498].

Монашество распространилось в Египте, Палестине, Сирии, на Синае, в Европе, на Афоне и в других местах. Рассмотрим основные черты подвига преподобных в различных регионах мира.

Египет

Египет называют «родиной монашества». По свидетельству папирусов, там еще до появления монашества как такового существовали небольшие общины христианских подвижников, удалившихся от мира. К таким «монахам до монашества» относят прп. Павла Фивейского. В возрасте 15 лет, во время гонений Декия (249–251), он был вынужден удалиться в горные пустыни, а затем, превратив «дело необходимости в дело охоты», около 100 лет «проводил на земле небесную жизнь» [блж. Иероним][499]. В житии св. Павла имеется много легендарных и фантастических деталей, и некоторые исследователи полагают, что этого знаменитого подвижника вообще не существовало, что это «выдумка коптов или самого Иеронима»[500]. Но это не так. Личность св. Павла Фивейского органично вписывается в атмосферу эпохи зарождения монашества[501].

Основателем монашеского подвига считают прп. Антония Великого(251–356, память 17 января). Как говорит блж. Иероним, «Антоний был не столько первым из пустынножителей, сколько человеком, возбудившим общее стремление к этому образу жизни» [Творения. 4.4. С.1][502]. Церковный историк Созомен пишет о нем так: «Египтянами ли, или кем другим первоначально основано это любомудрие, но все согласны, что упомянутый образ жизни на высоте строгости и совершенства, своими нравами и приличными упражнениями, возвел монах Антоний Великий»[503]. Поэтому «весьма справедливо назвать Антония основателем монашества, имея в виду то, что от него форма монашеской жизни получила быстрое распространение. Его имя стало звеном, связавшим всех отдельных, неизвестно где блуждавших отшельников в братские общины, где молодой и слабый отшельник находил сильную нравственную поддержку в иноках престарелых и утвердившихся в подвиге; его благотворное влияние сказалось на всех сторонах широко распространившейся при нем монашеской жизни, а его нравственно-аскетические наставления легли в основу всей последующей аскетики»[504]. С именем прп. Антония связано установление такого рода иноческой жизни, как отшельничество, анахоретство.