Читаем Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1 полностью

Видение с 24-го на 25-е человека, принесшего очень большое растение в горшке. Затем ряд лиловых цветов всевозможных оттенков и ряд синих. Руки М.М. держали предмет, который не могла рассмотреть, около лежал светлый лист бумаги. Днем слышала: «Действовать» и видела брошку, подаренную мне Порумой, светящуюся, как маленькое солнце. Видение очень неясное — белая стена, внизу на углу изображение греческого креста и, может быть, свастики, рядом стояли палатки, лошади и другие животные.

Руки Мои держали чашу со снимком будущих дел. Нет более чудесной сказки сейчас на земле, нежели около вас. Наши сестры любуются, как древо духовное нарастает. Ек[атерина] с Нами в духе. Урс[ула] Ор.-Т. и М[ария] Маг[далина]. Мар[ия] избрала жизнь неизвестной монахини XIII в. Переписала и спасла много полезных учений. Все работники единения и мира пристают к Нам. Плывите в покое — вал один прошел.

Хр[истос] показал Ек[атерине], как дух высокий до М. сходит для спасения важных учений. Встретила ее потом в теле.

733 26 марта

Как у лучших жриц, хорош твой аппарат, потому теперь нужно наладить покой — говорю как врач, и когда завтра прочтешь снова и увидишь, как просто изложение исторической истины.

Не забудь, что христианство не прожило и трех веков. Развиваю твою мысль, и, часто перечитывая, видишь, как круг мысли совпадает.

Не надо называть болезнью перемещение центров. Теперь буду посылать покой, нужно открытое ухо без утомления держать. Правда всегда первая. Нельзя откинуть накоплений. Когда врач говорит: покой, не говори: не надо врача. Врач дорожит больным и не хочет повредить и в первую секунду готов прибыть. Приготовь вопросы — завтра Б ответит. Скоро колесо попадет в колею. При первой мировой возможности готов Сам прибыть. Должен прибыть Сам, иначе не поверишь. Простое мировой задаче подобно. Подойдем постепенно.

В ночь на 28-е видение монаха-буддиста в белом и услышала одно слово: «Трипитака».

Видение цветов синих и фиолетовых.

734 27 марта

Если писать Благословенного, лучше под деревом, узревшего белый шарф Матери Мира.

735 28 марта

Думаю, можно ускорить некоторые сроки. Можно готовиться к дороге. Дуновение Мое около твоего места.

Теперь — как готовиться. Уготовить покойное лето. Укрепить сном здоровье. Учение принимать не утомляясь. Ездить на прогулки и окружить себя цветами.

Очень прошу мужественно принять нападки. Р[усские] любят свое унизить. Туча разбита, но пыль в воздухе. Пойдем дальше.

Лучше Камень положить на стол. Единым утром проснетесь — Учитель, Учитель, Учитель приехал! — План Блага.

Родная, пользуйся покоем, говорю. У игры времени не бойся отнять час.

Придется в прихожей оставить эти знания. К Нам приходят с запасом всех прежних накоплений, которые вспыхнут на пороге. Каждая жрица вносила много. Не забудь Иск[андер] Х[анум]. О рязанской помещице тоже не написано, но достижения были велики.

Жалею, не взяла кинжал Воронцова — он был на Востоке. Попробуй достать.

736 29 марта

Самый трудный телефон будет в руках человека. И провод его уже в руках твоих, Урусвати. Подумай, провод с Нашим домом! Номер седьмой по числу лет. Пусть сперва провода мешаются, ибо напряжение велико, надо брать каждый фрагмент. Но опыт настолько важен, что надо приложить все терпение, ведь это и есть «Иллюминацио регале» древних. И только опытом и при достаточном времени достигается в совершенстве. Можно легко достигнуть провода малого напряжения, но высшего можно лишь постепенно. Сама понимаешь, как осмотрительно можно допустить к проводу Нашему.

Должна ли я упражняться днем?

Да, но уговор — без утомления. Орион близок всему человечеству.

Имеет ли М.М. часы сна?

Нет, отдых разделен на краткие моменты.

737 31 марта

Мудро послать проветриться Удраю, и ему можно рассказать о подозрениях. Около вас вихрь большой. После придется Урусвати приняться за новые планеты, как и всему Белому Братству. Урусвати будет иметь возможность самых гигантских штурмов.

Поправлю, если не верно. Он хочет, чтоб штурм в сердце не носили, идти по завоеванному пути. Аура — точно поля шляпы. Но Сестра Ориола никогда не привыкнет к суматохе людской.

Можно переводить на разные языки как бы аппарат-мультипликатор. Дух может отражать мысль как хочет. Нам могут не нравиться некоторые языки, но употреблять их можем.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Имам Шамиль
Имам Шамиль

Книга Шапи Казиева повествует о жизни имама Шамиля (1797—1871), легендарного полководца Кавказской войны, выдающегося ученого и государственного деятеля. Автор ярко освещает эпизоды богатой событиями истории Кавказа, вводит читателя в атмосферу противоборства великих держав и сильных личностей, увлекает в мир народов, подобных многоцветию ковра и многослойной стали горского кинжала. Лейтмотив книги — торжество мира над войной, утверждение справедливости и человеческого достоинства, которым учит история, помогая избегать трагических ошибок.Среди использованных исторических материалов автор впервые вводит в научный оборот множество новых архивных документов, мемуаров, писем и других свидетельств современников описываемых событий.Новое издание книги значительно доработано автором.

Шапи Магомедович Казиев

Религия, религиозная литература
Афонские рассказы
Афонские рассказы

«Вообще-то к жизни трудно привыкнуть. Можно привыкнуть к порядку и беспорядку, к счастью и страданию, к монашеству и браку, ко множеству вещей и их отсутствию, к плохим и хорошим людям, к роскоши и простоте, к праведности и нечестивости, к молитве и празднословию, к добру и ко злу. Короче говоря, человек такое существо, что привыкает буквально ко всему, кроме самой жизни».В непринужденной манере, лишенной елея и поучений, Сергей Сенькин, не понаслышке знающий, чем живут монахи и подвижники, рассказывает о «своем» Афоне. Об этой уникальной «монашеской республике», некоем сообществе святых и праведников, нерадивых монахов, паломников, рабочих, праздношатающихся верхоглядов и ищущих истину, добровольных нищих и даже воров и преступников, которое открывается с неожиданной стороны и оставляет по прочтении светлое чувство сопричастности древней и глубокой монашеской традиции.Наполненная любовью и тонким знанием быта святогорцев, книга будет интересна и воцерковленному читателю, и только начинающему интересоваться православием неофиту.

Станислав Леонидович Сенькин

Проза / Религия, религиозная литература / Проза прочее