Читаем Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1 полностью

Можешь писать многие учения в Америку. М[орей] может выйти из юных лет. У него есть большая опасность, не рассудив, бить в колокол. Укажите в Америку как можно больше разбираться в людях. Удачно все идет на вашем пути. В разное время надо упражняться.

Не составят ли записи по проводу книгу «Внутренняя жизнь», о которой было сказано в Чикаго?

Да.


738 1 апреля

Ту новость надо поведать вам. Урусвати производит опыт особо важный. Вручить провод Братства человеку, находящемуся в жизни, — шаг новый. Этот опыт дается Нами впервые. Уместить слышимое трудно как бы в редакции большой газеты, потому отнесись с осторожностью, береги силы. Не читай детям, ведь это государственная тайна! Детали всегда просты, но их можно слышать лишь под лучом. Собирай коллекцию явленных отрывков. Знай, что опыт важен до вашего прихода к Нам, ибо после он станет обычным. Важен для вас. Но вручить провод в жизни — это есть новое завоевание человечества. Ты вызывалась принять участие в самом опасном опыте, этот опыт очень важен для человечества и ответствен для нового ученика. В нем Высшие Силы низводятся как бы на землю и новый канал блага устанавливается. Опять сравнение с редакцией, можно получать сведения от редактора, но еще важнее присутствовать при образовании сведений. Но знание действительности — высшее знание. То знание (космическое сознание) у Нас поступит в твое распоряжение.

Не понимаешь, тобою начато величайшее завоевание мира.

Мне больно, вместо радости сообщению доверия Братства — спор. Если бы слышала канун великой войны, наверное не поверила бы ей. Неужели опять вернуться к первой стадии символов? Сам открыл провод, неужели заслоню Сам новое достижение? Знаешь Мой голос и должна знать, что совершаемый опыт под Моим лучом. И в будущем, вернувшись из области планет за Ураном, скажешь наверно — только вышла за ворота. Но теперь позволь доверить тебе великий опыт прикасания к центральному проводу Братства. Главная особенность опыта — он должен протекать в жизни. Только покой допустим, ибо тело может уставать от необычных токов. Еда — лишь не чрезмерная. Отличие опыта — жизнь обычная. Не надо допускать мелкие раздражения. Не принимай в расчет.

Камень принесет благо всем, принявшим его.

Лишь опыт, подтвержденный жизнью, — свет. Но не утомляйся.


739 2 апреля

Ближе всех был сейчас Ауробиндо Гхош, но у него все-таки не было жизненной простоты, он удалился от жизни.

Еще деталь опыта: если ничего не услышишь, не беспокойся, но запиши — по проводу ничего не слышала. Молчаливое собрание, когда воля Собора направляется на противодействие злым.

Пока прекрасно идет. Но лучше пропусти, нежели утомлять. Сперва о номере семь. Через семь лет человечество ощутит результат опыта. Посетил Хр[истос], и голоса Моего не было. Нам ведома сущность. Только храни здоровье — остальное светло. Дух знает, как о начале опыта говорил. От Хр[иста] исходит указ опыта, знает лучшее решение. Ибо ходил к Хр[исту].

Место готово.

Для нас в Белом Братстве.

Шакунтала — символ женского влияния.


740 3 апреля

Радуга — лучший знак. Каждый намек на радугу показывает на развитие третьего глаза. Законченные вехи вспомним: «Три волхва», чудо «Овечьего источника», «Тристан», «Пер Гюнт», «Садко», «Половецкий стан», «Китеж», «Весна Священная» и трижды «Снегурочка»[54]. Нужно мало замечать, чтоб не сопоставить этот ряд. С колыбели вы оба несли знаки общения, и подвиг не был чужд. Но вам дана задача, не им. Духовные дети, право, удобнее.

На мое замечание, что я боюсь неправильности в записях.

Успею поправить, пока благополучно. Надо похвалить чутье, если заметила луч Братства. Касание луча — как бы живое прикосновение. Все эти детали запиши в книгу «Внутренняя жизнь Братства». Это условие каждого опыта.

А если я ошибусь?

Тогда исправлю.

Не забудь отметить ощущение в мозгу и в позвоночнике. Не забудь аффект шума. Укажи, который больней. Отметь сопровождение звуковых и световых волн. Радуга характерна. Различать голоса не важно. Все постепенно придет. Это поле луча Братства.

Вижу как бы радужный круг.

Без первого нельзя видеть второе.

Теперь надо дать имя человека, которому можно доверить, — угадайте. Т.Гр. тоже Алт[айская] Сестра. Ном. Нар. с гор Саянских — последовательница Будды. Начала местную школу. Хвалю ее работу. Н. можно верить. Туманно можно написать срок 28 года. От него три года у Нас. Ни на один час не уменьшим ваши возможности. Считай 27, 28, 29. Считай 27-й довольно трудным, как всегда, для прибывающих. Физически, но 28-й, 29-й и половина 30-го — праздники. Опыт позволит многое облегчить. Войдя в атмосферу Братства, можно избежать удушья. Если луч Братства может казаться как бы плотным, то можно представить себе тяготение всей атмосферы. К этому заботливо подготовим. Потому покой сердца нужен. Не утомляйтесь, ибо за это время много замечательного будет.


741 4 апреля

Перейти на страницу:

Похожие книги

Имам Шамиль
Имам Шамиль

Книга Шапи Казиева повествует о жизни имама Шамиля (1797—1871), легендарного полководца Кавказской войны, выдающегося ученого и государственного деятеля. Автор ярко освещает эпизоды богатой событиями истории Кавказа, вводит читателя в атмосферу противоборства великих держав и сильных личностей, увлекает в мир народов, подобных многоцветию ковра и многослойной стали горского кинжала. Лейтмотив книги — торжество мира над войной, утверждение справедливости и человеческого достоинства, которым учит история, помогая избегать трагических ошибок.Среди использованных исторических материалов автор впервые вводит в научный оборот множество новых архивных документов, мемуаров, писем и других свидетельств современников описываемых событий.Новое издание книги значительно доработано автором.

Шапи Магомедович Казиев

Религия, религиозная литература
Афонские рассказы
Афонские рассказы

«Вообще-то к жизни трудно привыкнуть. Можно привыкнуть к порядку и беспорядку, к счастью и страданию, к монашеству и браку, ко множеству вещей и их отсутствию, к плохим и хорошим людям, к роскоши и простоте, к праведности и нечестивости, к молитве и празднословию, к добру и ко злу. Короче говоря, человек такое существо, что привыкает буквально ко всему, кроме самой жизни».В непринужденной манере, лишенной елея и поучений, Сергей Сенькин, не понаслышке знающий, чем живут монахи и подвижники, рассказывает о «своем» Афоне. Об этой уникальной «монашеской республике», некоем сообществе святых и праведников, нерадивых монахов, паломников, рабочих, праздношатающихся верхоглядов и ищущих истину, добровольных нищих и даже воров и преступников, которое открывается с неожиданной стороны и оставляет по прочтении светлое чувство сопричастности древней и глубокой монашеской традиции.Наполненная любовью и тонким знанием быта святогорцев, книга будет интересна и воцерковленному читателю, и только начинающему интересоваться православием неофиту.

Станислав Леонидович Сенькин

Проза / Религия, религиозная литература / Проза прочее