Агния Барто

Всегда ли взрослые понимают, что означает каждое их слово, каждый их поступок для внутреннего роста и развития ребенка, с его первоначальной и безусловной верой в авторитет родителей (да и не только родителей, а почти любого старшего!), в их безусловную справедливость и правдивость, и всё ли делают для того, чтобы оправдать это доверие, превратить свой авторитет в стимул внутреннего роста ребенка, укрепления и развития присущих ему добрых начал? Всегда ли понимают, к каким дурным последствиям, а то и катастрофам во внутреннем мире ребенка может привести любой дурной их пример, каждое несправедливое замечание или легкомысленное обещание, нередко оказывающееся пустой словесностью?

Именно об этом стихотворение «Андрей не верит людям», в котором речь идет о шестилетнем мальчике, «разочаровавшемся» в людях.

«Не слишком ли рано?» — спросит иной читатель. Но, оказывается, у этого малыша были свои резоны для того, чтобы поколебаться в своей детски непосредственной доверчивости к взрослым. Случилось так, что одна добрая и хорошая с виду тетя пообещала купить полюбившуюся ему игрушку — заводного ослика, и Андрюша страстно мечтает о том, как будет возиться с ним:

Андрюше ослик снится,
Во сне стучат копытца,
Он заводной, он может
По комнате носиться!

Но все многократные обещания и заверения знакомой тети оказались, как убедился Андрюша, пустой болтовней, которой сама-то она не придавала ни малейшего значения (да и какое значение в глазах такого человека имеет заводной ослик? Ничтожный пустяк, который нужно выбросить из головы, чтобы не засорять ее всяческой чепухой). Но для Андрюши это было большой мечтой, которой он отдал часть пылкой и доверчивой души, а когда мечта рухнула и он убедился, что знакомая тетя попросту обманывает его пустыми обещаниями, вместе с этой мечтой рухнула вера во взрослых. Так забавное поначалу стихотворение оказалось крайне значительным по характеру поднятых в нем вопросов, над которыми должен задуматься наш взрослый читатель.

В стихах А. Барто перед нами проходит целая галерея людей невнимательных и нечутких к миру детей, к их потребностям и интересам, к особенностям и свойствам их натуры, их характера и деятельности, их мышления и воображения, и такие люди вызывают самую острую критику поэтессы, ибо они мешают нормальному развитию ребенка, то есть укреплению и становлению «настоящего человека», его будущего.

Но бывает, что такая нечуткость к ребенку, отсутствие подлинного понимания его истинных запросов и интересов, уважения к нему как к «настоящему человеку» проявляются и в другом, так же отрицательно воздействующем на внутренний мир ребенка и наносящем ему значительный ущерб: в потакании всем капризам и прихотям ребенка, в поощрении его эгоистических наклонностей, в той «снисходительности» к нему, которая мешает укрепиться чувству долга и ответственности, способствует развитию дурных склонностей и влечений, тому, что среди детей появляются баловни, тунеядцы, эгоисты, преисполненные сознанием своего особого места в жизни, своей исключительности, своего превосходства над всеми окружающими и полагающие, что главное — это их удобства и удовольствия.

Об этом свидетельствует А. Барто во многих своих стихах, возлагая всю ответственность за воспитание и формирование ребенка на взрослых, на родителей и воспитателей,— как это мы видим хотя бы в стихотворении «Дело было за обедом».

А за обедом происходило вот что. Собрался весь «семейный кворум» и обсуждал проблемы трудового воспитания:

— Будет в школе наконец-то
Нужная программа!
— Да, трудиться надо с детства! —
Согласилась мама...

Но это согласие царило лишь до тех пор, пока присутствовавший тут же мальчик не выразил желания поехать в колхоз, стать комбайнером. Как тут заволновался весь «семейный кворум»! Какие только аргументы не приводились, чтобы отвлечь мальчика от этого замысла: и то, что он «хрупкий», и то, что талантлив, и то, что он «не как другие дети», а гораздо развитей их и достоин особого, высшего призвания — вот хотя бы такого, как стать «чудным скрипачом» (для этого достаточно только где-то похлопотать!).

А в заключенно автор подводит нас к довольно-таки грустному выводу:

Семья такая не одна!
Увы, они еще не редки!
Мол, перестройка нам нужна,
Но не для нас,
А для соседки.

Вот из таких семей, где вокруг детей создается своего рода культ исключительности, обожания и потакания любым их капризам и прихотям, и выходят обычно дети разболтанные, эгоистически замкнутые, внутренне ограниченные; именно об этом с горечью и тревогой говорит А. Барто во многих своих стихах.