Агния Барто

Все остальное — и сюжет (каким бы он ни был невероятным на первый взгляд!), и самые острые коллизии, и диалог, изобилующий необычайно меткими и емкими словечками, которые так и просятся на то, чтобы стать поговоркой или дразнилкой,— обретает в стихах А. Барто особенную убедительность и впечатляющую силу именно потому, что опирается на совершенно конкретный и точно очерченный характер, «пропущено» сквозь него, становится его гранью, обнаруживается и вспыхивает при его столкновении с окружающей средой.

Даже и тогда, когда выведенные поэтессой характеры могут показаться нам с первого взгляда невероятными и условными, на самом деле они подсмотрены в самой действительности, являются плодом и итогом ее пристального изучения и пытливого исследования. Прочность и доподлинность самой основы этих характеров придают покоряющую убедительность всем остальным элементам художественной выразительности в произведении А. Барто; жизненность и определенность выведенного поэтессой характера и являются скрепляющим их началом. Перед нами не более или менее случайное сочетание хотя бы и ярких, но разноречивых элементов, а цельное и нерушимое их единство, их система.

Мы только что говорили о существенных чертах и особенностях творчества поэтессы, о ее самобытном и зрелом мастерстве. Но, конечно, мастерство, как правило, не появляется сразу — обычно оно достигается в процессе упорной работы, творческих поисков, а порою и неудач (в чем-то, как оказывается впоследствии, и плодотворных, ибо на неудачах учатся).

Далеко не сразу поэтесса уяснила и утвердила в своем творчестве те принципы «детского стиха», которые сформулированы ею в статьях «О стихах для детей» (1953) и «О поэзии для детей» (1957), далеко не сразу выработала свой стиль, почерк, самостоятельность взгляда на те явления окружающей действительности, которые издавна привлекали ее пытливый взгляд. Были на этом пути промахи и просчеты, о которых дают ясное представление некоторые ее стихи и поэмы, особенно ранние.

К собственному и совершенно самостоятельному пониманию детской поэзии и решению стоящих перед нею задач поэтессу вел длинный и сложный путь. Проследив его, мы можем уяснить, от чего отказывалась А. Барто по мере созревания ее дарования и что она решительно и самостоятельно укрепляла в своем творчестве, как формировались его «необщие» черты, придающие совершенно особое выражение творческому облику А. Барто, безошибочно угадываемому нами даже и тогда, когда под ее стихами мы не видим подписи автора.

Если мы рассмотрим творчество А. Барто в его развитии, то увидим, что оно с годами совершенствуется, усложняется, становится все более зрелым, отточенным и изощренным по характеру мастерства. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить стихи, объединенные в цикле «Братишки» («Твои стихи») и посвященные большой интернациональной теме — воспитанию наших детей в духе нерушимой дружбы с народами всех зарубежных стран, близких или самых отдаленных. Поэма «Братишки» (1928), открывающая этот цикл, говорит о детях многих стран и народов, создавая у своих юных читателей представление о том, что происходит во всем мире, о великой борьбе за счастье и будущее простых людей всей земли, и воспитывая большое чувство дружбы народов. Но замысел этот не воплощен до конца; иные страницы поэмы звучат слишком плакатно, риторично, а то и наивно-стилизаторски, лишены подлинно художественной выразительности. Так, одна из матерей напевает здесь своему «желтенькому сыну» такую песню:

У тебя есть братья,
Ты не одинок.
Будешь вместе с ними
Ты в огне и дыме,
С ними победишь...

Конечно, такую песню только по названию можно счесть колыбельной, да и образное воплощение большой интернациональной темы воспринимается как слишком общее и аморфное (от чего сама поэтесса впоследствии решительно предостерегала своих собратьев по перу). В завершающих строфах поэмы «Братишки» слышится обращенная к сыну песня «беленькой матери»:

Скоро вырастешь большим,
Крепким молодцом,
На заводе у машин
Встанешь за станком.
Твой отец в тяжелый год
Отбивал в бою завод
Для того, чтоб ты, сынок,
Для себя работать мог.

Конечно, такие общие слова и невыразительные образы едва ли могут захватить внимание и воображение юного читателя, особенности и потребности которого поэтесса уяснила далеко не сразу.

Вспоминая о той поре, когда появилась книга «Братишки», Вера Смирнова (в книге «О детях и для детей») говорит, что это было тогда «событием в детской литературе», ибо здесь рассказывалось о том, что «роднит всех маленьких обитателей земного шара... и поистине делает их «братишками». И Вера Смирнова продолжает, обращаясь уже к нашему времени: