Агнцы Божьи

– Да-а-а, – протянул озадаченно доктор, заканчивая осмотр, – случай, если я не ошибаюсь, уникальный. – Он посмотрел на искажённое страхом матовое лицо Марины Карповны и натянуто улыбнулся: – На сей раз, голубушка, вам от больницы не отвертеться. Я даже лекарств сейчас никаких выписывать не буду и назначать лечение тоже. Вам просто необходимо провести углубленное обследование, но строго в условиях стационара. Так что жду вас завтра утром у себя в больнице, прощайте, голубушка.

Стараясь не замечать истеричных всхлипываний залившейся слезами Марины Карповны, доктор поспешил к выходу. Иван Ильич, оставив рыдающую супругу на попечение дочери, выбежал из дома за ним следом.

– У-у-ух, – вздохнул доктор, ставя саквояж на крыльцо и проводя по лицу руками, – оох-хо-хо-хо-хо-хо, Иван Ильич… Сдаётся мне, что наломали мы с вами дров, наломали.

– Чего? – опешил Сафронов. – О чём это вы, Олег Карлович?

– О том, что при осмотре вашей супруги мною предварительно обнаружен, гм-м-м… Я сейчас не берусь утверждать, конечно, Иван Ильич, но подозреваю, что Марина Карповна больна раком щитовидной железы.

– Чего-о-о-о? – вытаращил глаза Сафронов. – Этого не может быть! Вы ошиблись с диагнозом, доктор!

– Уж лучше бы так и было, – вздохнул доктор. – Но я боюсь, что на этот раз диагноз верен как никогда. Все признаки рака налицо, и от них откреститься невозможно.

– Но-о-о… Олег Карлович, раньше вы не находили никаких симптомов, – краснея от досады, высказался Сафронов. – Раньше вы предлагали только операцию, и всё.

– Раньше её состояние было значительно лучше, – вздохнул доктор. – А сейчас… Вот если бы вы согласились тогда на операцию, то, может быть, до рака дело бы и не дошло.

– Что, получается, что я виноват в том, что случилось? – прошептал ошарашено Сафронов. – Это по моей вине моя супруга сейчас вот-вот помрёт?

Доктор неопределённо пожал плечами.

– Не знаю, что и сказать, – вздохнул он. – У рака щитовидной железы много разновидностей. Некоторые разновидности отличаются медленным ростом и благоприятным прогнозом. К этим разновидностям относят папиллярную и фолликулярную карциномы. К сожалению, у Марины Карповны я подозреваю анапластическую карциному. Это редкий вариант опухоли щитовидной железы, для которой характерны быстрый рост опухоли и раннее регионарное и отдалённое метастазирование. А такой прогноз неблагоприятный.

– Нет-нет, в голове всё это не укладывается, – запротестовал Сафронов. – Но как же вы раньше проглядели рак у моей жены, Олег Карлович? Он же не вот зародился, а, видимо, давно начал пожирать её.

– Увы, но вы только отчасти правы, Иван Ильич, – поморщился доктор. – Если бы вашей дражайшей супруге сделать раньше операцию, когда я предлагал, тогда бы всё и выяснилось. Жалобы и симптомы заболевания появляются лишь при довольно значительном размере опухоли. На ранних стадиях заболевания никаких жалоб у больного нет.

– И всё равно я ничего не понимаю, – упорствовал Сафронов. – Может быть, вы всё же ошиблись, Олег Карлович?

– Первый признак, обращающий на себя внимание, – узелки на щитовидной железе, – нехотя стал объяснять доктор. – Изначально они плотнее, но безболезненные, не спаяны с кожей. При дифференцированных видах рака узел не меняется в размерах в течение длительного времени, порой даже годами. При недифференцированных формах рака опухоль растёт довольно быстро. Увеличение лимфатических узлов на шее, что является важнейшим признаком распространения заболевания, и рост самой опухоли приводит к сдавливанию пищевода и трахеи, и появляются дополнительные жалобы, именно те, каковые я услышал из уст вашей супруги.

Не желая больше отвечать на вопросы Сафронова, который едва ли улавливал смысл его ответов, доктор стал спускаться по ступенькам крыльца. Но Иван Ильич поспешил за ним следом.

– Вы действительно считаете, что моей супруге сейчас необходима операция, Олег Карлович? – задал он вопрос в спину доктора.

– Иначе она, без сомнений, умрёт, – ответил тот, не останавливаясь и не оборачиваясь.

– А может быть, её прямо сейчас отвезти к вам в больницу, чего тянуть до завтра?

– Нет, привезите завтра, – отворяя калитку, ответил доктор. – Сейчас у меня ещё одно срочное важное дело. Я собираюсь попытаться продлить жизнь одному, безнадёжно больному человеку, от хвори которого, увы, смею признать, медицина бессильна.

– А как же вы собираетесь продлить ему жизнь? – опешил Сафронов.

– С помощью настоек, которые готовит богородица хлыстов Агафья, – не стал скрывать правды доктор. – Я не верю в целебную силу настоек знахарки, но в неё верит мой умирающий больной. И раз медицина в этом случае бессильна, значит, я попытаюсь лечить больного даже с помощью сомнительных средств. Я, конечно, едва ли с их помощью спасу умирающего, но хотя бы, возможно, облегчу его предсмертные муки.

– Стой, Олег Карлович, я с тобой! – воскликнул Иван Ильич и посмотрел на доктора засветившимся взглядом. – Я тоже хочу поговорить с Агафьей и спросить у неё, сможет ли она что-то сделать, чтобы продлить жизнь моей дражайшей супруге Марине Карповне.

* * *