Агония

— Нет, — снова улыбается она. — Он ближе, чем ты думаешь. Он скоро будет здесь. Когда он приедет, впусти его.

— Ты обманываешь меня. Зачем?

В комнате висит горячая тишина. Чарушина замолкает. Только дышит глубоко и ровно, и я незаметно для себя начинаю дышать с ней в такт.

— Нет. Не обманываю. Посмотри на меня, — оттягивает высокую горловину кофты вниз, и я вижу у нее на шее красное пятно. — Владик, ты же умный. Разве я должна объяснять тебе происхождение подобных пятен на теле женщины?

Вижу. Знаю. Не нужны мне никакие объяснения. Сказал бы, что лжет, но знаю: она ни с кем, кроме Шамрая, действительно не трахается.

— Ты же знаешь, у меня никого нет, кроме него, — подтверждает мои мысли. — Он в Москве. Ночью прилетел… и сразу ко мне… соскучился… а сегодня должен был за мной заехать, но я поторопилась… — медленно говорит и касается кончиками пальцев моего правого запястья, — ушла пораньше, сказала, что сама доберусь и буду ждать дома, пока он закончит свои дела… я поторопилась, потому что тоже соскучилась… Света должна была меня встретить. У него же квартира на сигнализации, я так и не научилась с ней справляться, все время боюсь что-нибудь сделать не так. Я позвонила Свете и сказала, что выезжаю. Я позвонила Вадиму и сказала, что выезжаю. И не приехала. Мне даже страшно представить, что с ним сейчас творится. А ты представляешь?

О, да… Я представляю. Регина не из тех, кто может внезапно исчезнуть. А тут… на работе ее нет, дома ее нет. Телефон у нее не отвечает. Просто прекрасно.

От этого осознания по телу проходит приятная дрожь.

— Представь его состояние, — продолжает говорить она. — Представь, как ему плохо. Полдела сделано. Ты его почти разрушил. Осталось совсем чуть-чуть. Он меня ищет. Он скоро будет здесь. Накажи его. Размажь. Разори в порошок. Открой ему дверь. Больше ничего не надо. Просто впусти. И покажи… что я снова выбрала тебя.

Новая волна сладостной дрожи проходит по позвоночнику. Злой огонь разгорается в груди все сильней и жарче. Я уже не в состоянии его притушить.

Очередной звонок матери сбивает меня с мысли и портит весь настрой.

Хватаю трубку и ору:

— Что тебе надо, черт возьми! Оставь меня в покое!

— Ты обманываешь меня, Владик! Почему ты не улетел? Ты же должен был улететь еще вчера! Ты же обещал! Где ты находишься?

— Остановите своего психа! — кричит Чарушина, и я тут же ударяю ее по лицу, чтобы заткнулась. Ударяю со всего маху. Так сильно, что она слетает со стула и падает на пол.

— Владик, что ты делаешь! — верещит мать, впадая в истерику. Не могу слышать ее вопли. Просто не могу! — Я же сказала тебе не подходить к ней! Где ты находишься? Ответь мне сейчас же! Отпусти девчонку, слышишь меня! Отпусти ее! Не подходи к ней! Почему ты не уехал, Владик… ты же должен был уехать… — протяжно воет в трубку.

— Оставь меня в покое! Ты мне мешаешь! — сбрасываю вызов. Швыряю телефон на стол.

Черт, черт… Черт!

Обхожу барную стойку и опускаюсь на колени.

Я не хотел. Так не должно быть.

Регина без сознания лежит на полу. У нее из носа течет кровь. Она вся в крови. Все лицо. Волосы.

Бл*ть! Меня тошнит от ее крови. От этого противного железистого запаха меня сейчас вырвет.

Так не должно быть! Не должно!

Дерьмо… Вот… гребаное… дерьмо!

Но мысль, которую поселила во мне Чарушина, жжет затылок. Все тело. У меня горят руки от предвкушения.

Снова телефонный звонок, и на этот раз я отвечаю сразу, подстегнутый бешеным внутренним огнем.

— Мы тебя уже заждались.

— Не сомневаюсь.

— Приезжай, посмотри на свою королеву. Как она тебе верна. Как она тебя любит и скучает по тебе… в моей постели.

— Ладуля, беда ты бедовая, открывай. Я уже приехал.

Подхожу к окну и вглядываюсь в темноту. Вижу за воротами отсвет фар. Действительно. Приехал.

Возвращаюсь к Регине и подхватываю ее на руки. Ее бесчувственное тело кажется тяжелее, чем оно есть на самом деле. Тащить девку ужасно неудобно, поэтому передумываю нести ее в спальню на второй этаж, перетаскиваю в гостиную и укладываю на ближайший диван. Снимаю с нее кофту, майку. Вытираю с лица кровь, но почему-то она не впитывается, а еще больше размазывается. У меня липкие руки. И рубашка на груди тоже в ее крови.

Бл*дство какое!

Надо снять с нее джинсы, но они узкие. Расстегнул, но содрать не смог.

Ладно, хрен с ним. И так сойдет. Некогда уже.

Поправляю ее голову, укладывая на подушку.

Глава 20

Очнулась Регина от боли в затылке. Что-то мелькало неясной тенью, но пелена перед глазами была такой плотной, что хотелось разгрести ее руками. И такая же стояла вокруг тишина. Плотная и странная. Как будто картинку включили, а звук забыли.

От вкуса крови во рту девушку слегка подташнивало. Она повертела головой, проверяя, в состоянии ли двигаться, и шевельнула губами:

— Вадим… — Но голоса своего не услышала.

Зато уже увидела. Его. Шамрая. Это он неясно мелькал перед глазами. И двигался так быстро, что не сразу получилось сфокусировать на нем взгляд.

Он бил Реймана. Он его убивал!

По-другому не скажешь.

Придавив коленом к полу, забивал до смерти. Безжалостно. Беспощадно.

Или уже забил…