Агония Хана

То же самое она ощущала и сейчас. Ее буквально трясло, когда она смотрела на этого огромного, страшного убийцу. Как он дрался. Давно она не видела такого совершенства, такой мощной агрессии, такой тактики ведения боя и бесстрашия, как будто смерть не имела для этого человека никакого значения. Как будто у него с ней своя сделка, и он точно знает, что сдохнут все кроме него…даже ее аллигатор, которому он выколол глаз. Животину уже спасли, и аллигатор будет жить…Но ее сейчас больше волновал этот мужчина.

Она смотрела, как он трахал эту сучку, и кайфовала от одного осознания, что отдала бабу проклятого Дугур-Намаева этому жуткому чудовищу. Она сохранит эти видео и отправит потом в подарок Хану. Пусть смотрит, как дерут его сучку, пусть кусает локти, пусть рыдает кровавыми слезами. Но кайф смешивался с какой-то злостью. Она уже жалела, что подарила Вепрю эту шлюху. Надо было отдать ее на потеху цирковым уродам, а не ему. Албаста хотела, чтоб Вепрь трахал ее, а не свою игрушку. Только обычно награда за хороший секс – это девочки, выпивка, жратва и вместо клетки комната. И она не могла пока что претендовать на исключительность, да и не хотела. Это могло показаться слабостью с ее стороны.

Но она готова была разделить с Вепрем даже свои покои. Представила, как по утрам его огромное тело контрастирует с ее красными простынями, и задохнулась от возбуждения. Какого хрена все это должна получать эта шавка?.. Хотя, судя по ее виду, никакого удовольствия она не испытала. Он трахал ее, как взбесившееся животное, и если у него там между ног все так, как обещал перекупщик, то белобрысая сучка еще долго не сможет сесть и ходить. Интересно, у него больше, чем у Хана? Он нанес ей травмы, заставил ее корчиться от боли?

Ничего, Албаста прямо сейчас сможет сравнить. Немой ублюдок будет развлекать и ублажать ее часами. Пока у него не онемеют руки, язык и член. Ухмыльнулась довольная своим мыслям и ощутила, как отвердели ее соски и клитор. Целая ночь блаженства, кайфа и унижений для чудовища со шрамами.

Она завела его в свою спальню, включила приглушенный красноватый свет и уселась в свое любимое кресло.

– Раздевайся, живодер. Хочу видеть, что именно я купила и не зря ли потратила деньги. Давай. Покажи мне, за что я заплатила. Может быть, у тебя там крошечный стручок, и я верну тебя обратно перекупщику. Станцуй для меня стриптиз, красавчик.

Вместо ожидаемого стриптиза уродливая, покрытая шрамами махина разорвала грязную майку, выдернул ремень из кожаных штанов и вместе с трусами содрал вниз на щиколотки. Она охнула и подалась вперед, уставившись на его огромное орудие. Нет, пенис Вепря не стоял…был вялым и все равно огромным, как шланг, увитый венами и спрятанный в копне черных волос над увесистой, тяжелой мошонкой. У Албасты все сжалось внутри, выкрутило внутренности, и по внутренней стороне бедер потекла влага. Она буквально изошлась соками, представив себе, как это огромное орудие ворвется в ее влагалище и растянет его до треска. Еле сдержалась от стона нетерпения.

– Пусть он встанет. Подрочи его.

Кивнула на член и облизала губы, поерзав в кресле и ощущая, как вся кровь прилила к промежности. Огромная лапа мужчины легла на ствол, обхватила его и повела вверх-вниз, двигая крайнюю плоть. Он не закрывал глаза, смотрел на нее непроницаемыми черными безднами. Очень пугающими и страшными. Потому что она не могла прочесть их выражение. Он смотрел и дергал рукой. С его ноздрей вырывалось сопение. А Албаста восхищенно смотрела, как мощь под его рукой наливалась, росла, вытягивалась в огромный ствол с ярко-бордовой головкой. Ничего подобного она раньше не видела. Он великолепен. Он прекрасен. Она до безумия хочет его везде. Она бы даже взяла его в рот и исступленно сосала. Такого желания не возникало никогда, а сейчас она буквально изошлась слюной.

– Жеребец… – восхищённо пробормотала и схватила себя между ног. Не в силах утерпеть и в то же время желая унять адский зуд. – Открой рот и мне свой покажи язык.

Застыл на какое-то время. Она даже увидела, как он сделал какое-то движение языком во рту. А потом открыл рот и вытянул язык вперед. Длинный, широкий. Он сделал им характерные движения, подергивая самым кончиком вверх-вниз, и она застонала, сильнее сжав себя, почти до боли, так, чтоб немного сбить возбуждение, иначе ее могло сотрясти в оргазме еще до того, как этот ублюдок к ней прикоснулся, а это было бы позором.

– Приползешь ко мне на коленях, оближешь мои ноги, а потом поработаешь своим языком на моем клиторе и трахнешь меня им, пока я не кончу. Вылижешь меня, Вепрь. Очень старательно, очень. Чем быстрее кончу, тем больше ты получишь. Чем больше раз кончу…ну ты понял, раб. Ты сможешь стать здесь королем. Но придется потрудиться.

Усмехнулся и прищелкнул языком, заставляя ее восторженно дернуться и сбросить туфли, и сдернуть трусы вниз, на пол. Задрать ноги на поручни кресла. Раздвинув их широко в стороны, подставляя его взгляду свой гладко выбритый лобок и большие половые губы, мокрые от влаги.