Агония обреченных

Не исключено, что в дальнейшем оно сыграло роковую роль во всей операции «Плутон».

* * *

Когда Бредли подошел к катеру, неприметно пришвартованному среди десятков больших и малых катеров, яхт, других судов малого водоизмещения, Роуч был уже переодет в камуфляж, а Джон в цивильной одежде стоял на пирсе.

– Хэлло, Джон, – Бредли был само дружелюбие и жизнерадостность. – Скажи-ка, приятель, куда ты подевал свой пятнистый костюмчик? Надеюсь, не утопил?

– Нет, сэр, – ответил негр. Появление Бредли вызвало у него крайнее удивление; появись сейчас президент США он, наверное, изумился бы меньше. – Из него получится еще хорошая ветошь.

– Как мне повезло, что ты оказался такой экономный.

Бредли запрыгнул в катер; Роуч продолжал смотреть на него с недоумением.

– Не знаю, куда вы намериваетесь плыть, господа, но я желаю вам благополучного возвращения, – проговорил на прощание Джон и, не торопясь, пошел по пирсу.

Роуч продолжал смотреть молча, вопросов не задавал. Бредли источал жизнерадостность.

Первым прервал паузу Бредли:

– Я решил отправиться с вами, мистер Роуч, если вы не против, конечно.

– А если я против?

– Тогда я поеду против вашего желания. Только прежде чем мы отправимся в столь увлекательное путешествие, полное опасных приключений, предлагаю пятнадцать минут посидеть. Так сказать, перед дорожкой. Обычай такой есть, не слышали?

– Что это вас на обычаи потянуло? – с усмешкой спросил Роуч, усаживаясь на ящик для инструментов. – Слышал. Ну давайте посидим. Только, что вы собираетесь высидеть? Мы ведь с вами обо все уже поговорили.

– Нет, Дональд, думаю, не обо всем. Договорим сейчас. – Бредли устроился на боковой скамейке. – Сейчас вы правдиво ответите мне на вопросы, и мы решим, как нам поступить дальше. Идет?

Роуч не ответил, продолжал выжидательно смотреть. От столь внезапного появления Бредли ничего хорошего он не ожидал.

– Дональд, я вас спросил: идет? – повторил Бредли, но уже с металлическими нотками.

– Это в зависимости от ваших вопросов.

– Ты чего в стойке, Роуч? До этой минуты я тебя из-под ударов выводил, а не заводил под них. Чего ты на меня взъерепенился? – подавшись вперед, с нажимом проговорил Бредли и вернулся к прежней интонации: – Хорошо, начнем, – он поудобней устроился на скамейке, закинул ногу на ногу и заговорил в форме рассуждения: – После вашего ухода я прокрутил ситуацию и пришел к следующему выводу: либо этот ваш вояж связан с выполнением какой-то миссии, либо с самоутверждением. Оба этих предположения я допустил с большой долей натяжки, но других просто не существует. Вы, извините, не герой, не авантюрист, психически здоровый и уравновешенный человек, – рассуждал Бредли, внимательно наблюдая за Роучем. – Здравомыслия у вас – на двоих. Но вы работаете в разведке, а это такая контора, в которой могут случаться всякие чудеса. Это первое. И второе: от вас ушла жена; ушла к артисту с накаченными мышцами. На некоторых это производит сильное впечатление. Отсюда вывод: либо вы выполняете какое-то задание своего ведомства, либо… хотите доказать самому себе, что тот артист против вас – ноль.

Бредли замолчал; реакции Роуча – никакой. Катер и стоящие по обе стороны суда качнуло так, что им пришлось удерживаться руками.

– Что же вы молчите, Дональд? Я прав?

– Нет, мистер Бредли, не правы. Может быть, еще одна причина, которую вы не назвали. Искупление вины, например.

Бредли даже не сразу понял, что сейчас сказал Роуч, о чем он говорит. Не было никакой логики, связи.

– О чьей вине вы говорите? И перед кем? Вы все последнее время у меня на глазах и за это время ничего предосудительного не сделали. Объясните толком.

– Макбирни. Он был человеком Ханта, они служили когда-то вместе, но на службу он был принят через моего дядю и по моей просьбе.

Катер вновь хорошо качнуло, и Роуч на какое-то время замолчал.

– А при чем здесь Макбирни? – спросил Бредли. Он все никак не мог увязать концы с концами. – Не улавливаю нить.

– Макбирни оказался шпионом. Он работал на чью-то спецслужбу, скорее всего, на кубинскую.

А вот это было уже ударом, от которого Бредли бросило в холодный пот. Он не сразу даже нашелся, что сказать или спросить. Такое заявление, не имея на руках неопровержимых доказательств, не делают. А если это так, то он, Бредли, полнейший профан.

– Доказательства.

Роуч молча достал сверток, тот, который передал ему в лагере начальник парашютно-десантной службы, вынул записную книжку Макбирни (Бредли узнал ее; еще совсем недавно эта записная книжка не давала ему спать), раскрыл на закладке и подал Бредли.

– Читайте.

Там была его диктовка. Ее Бредли знал наизусть. Ход мысли Роуча он понял моментально и тут же почувствовал выигрышность ситуации для себя. Почувствовал, она была на поверхности, но ухватить не мог, не вырисовывался весь объем в целом, только части. Для их воссоединения требовалось время. Хотя бы немного, а его у Бредли не было. Нисколько.

– Как вы думаете, что это такое? – спросил Роуч.