Агония (СИ)

Не отрывая глаз от ярких полос света, прочерченных по потолку всходящим над океаном солнцем, Росс полной грудью вдохнул запахи наступающей весны. Неужели вулканическая зима выдохлась? Он откинул ниспадавшую с потолка москитную сетку прикрывавшую кровать и, стараясь не разбудить Джил, выбрался из-под одеяла. Он быстро, словно опасаясь, что праздник жизни за окном сейчас закончиться, натянул джинсы и, выскользнув на террасу, замер в изумлении. Над спокойным, как вечность океаном, щедро поливая его потоками расплавленного золота, висел, огромный и до боли в глазах яркий диск солнца. Нет, он не висел, он плавно и величественно вставал над горизонтом, освещая чахлые, побитые ветрами и непривычным для этих мест холодом верхушки деревьев, как бы заявляя о своей окончательной победе над зимой.

Не в силах оторвать взгляд от воспетого великими художниками рассвета над Фиджи, Росс стоял на террасе несколько минут. Чуть слышно пискнул коммуникатор, закрепленный на поясе. Он вставил в ухо горошину гарнитуры.

— Ты это видишь? — услышал он восхищенный голос обычно спокойного и сдержанного Коэна.

— Это весна, дружище! Весна! — закричал Росс на всю округу.

Услышав разговор на террасе, проснулась Джил и, тихо подойдя сзади, обняла его.

— Боже мой, какое яркое солнце, — прошептала она. — И небо… Я никогда не видела такого неба.

— Весна, детка! Это весна! — уже тише сказал Росс, опасаясь, что может испугать ее наступление. — Пат, ты меня слышишь? Сегодня устроим настоящий праздник. Бери своих, Тима, и давайте ко мне. Нет! Давай все спустимся вниз, к реке и устроим праздник там, в деревне. Для всех! Настоящий праздник весны!

* * *

После того как Коэн решил не возвращаться в Штаты, они снялись с отеля, в котором уже несколько месяцев жил Росс и который, наверняка был засвечен перед американским посольством, а, значит, и перед тем, что осталось от ЦРУ. Они почти неделю запутывали следы по Сингапуру, пока не остановились в дешевой, но вполне сносной и безопасной плавучей гостинице, переделанной из круизного лайнера. На верхних этажах гостиницы располагалось казино, которое работало только тогда, когда корабль выходил из акватории города. В порту казино закрывалось, и лайнер превращался в обычную гостиницу. Власти города знали об этих превращениях, но не трогали этот плавучий игорный дом, приносивший неплохой доход шефу полиции и верхушке городской администрации. Это и обеспечивало анонимность тех, кто поселился в гостинице.

Еще пару недель и баснословная по местным меркам сумма понадобились, чтобы Росс отыскал старые связи и снабдил всех новыми документами. В результате через месяц Коэн с семьей и помощником, Росс с Джил и c, до сих пор недобро косящимися на нее детьми, на местном суденышке переправились в Таиланд, где сняли небольшую виллу и принялись обсуждать, где бы в безопасности провести следующие насколько лет.

Выбор был небольшой и ограничивался в основном южной частью Тихого океана. Европа отпала сразу. Хотя цунами нанесло европейцам несравнимо меньший ущерб, Брюссель не смог наладить сколько-нибудь скоординированные действия по ликвидации ее последствий. Более того, страны не пострадавшие от цунами, попросту отказались помогать Франции, Испании, Бельгии и Нидерландам, на которые пришелся основной удар волны, так, что им приходилось рассчитывать только на свои силы.

Катастрофически обстояли дела со снабжением Европы нефтью и газом, так как волна разрушила или надолго вывела из строя нефте и газодобывающие вышки в Северном море и большую часть береговой инфраструктуры. Европейцы в спешке принялись реанимировать загубленную «зелеными» атомную энергетику, но очень быстро поняли, что для этого надо время и, самое главное, — что даже, если запустить все реакторы, дефицит энергии сохраниться. Чтобы хоть как-то покрыть свои собственные нужды Франция и Германия, на территории которых располагалось большинство европейских реакторов, попросту отказались поставлять электричество на экспорт. Так рухнула общая энергосистема Европы.

С крахом доллара и держащейся на нем части мировой финансовой системы, при зашкаливающих ценах на энергию и огромных расходах на восстановление затопленных территорий, Европейская экономика вошла в крутое пике жестокой рецессии. Евровалюта, стремительно падающая из-за вынужденной эмиссии, смогла продержаться еще около года, но, когда Германия, а затем и Франция отказались от евро и вернулись к национальным валютам, еврозона развалилась окончательно. Это еще более усугубило экономический кризис, особенно в центральной и южной Европе, где почти во всех странах был введен режим чрезвычайной экономии, банкротились предприятия и банки, безработица достигала астрономических величин. Стотысячные толпы недовольных своим правительством людей выплескивались на улицу. Начались столкновения с полицией, погромы и грабежи. В результате почти во всех странах было введено чрезвычайное положение, в города вошли войска, которым с большим трудом удавалось удерживать порядок.