Агрессия

– Разумеется, – Элеонора послушно наклонила голову и протянула Эрмону ключ от башни.

– Думаю, Вам лучше закрыться изнутри, – отрицательно покачал головой рыцарь. – Мне достаточно того, что я получил ключ от вашего сердца.

– Я буду молиться за вас, – Элеонора подняла глаза на Эрмона. – И за вас, – она перевела взгляд на Альберта.

Дверь закрылась, загремел засов. Рыцари переглянулись и стали молча подниматься к выходу из оружейной. Когда они подошли к широкому проему башни, смотрящей на лес, там сгрудились почти все защитника замка. Они оживленно размахивали руками и переговаривались. Но притихли, увидев двух подошедших к ним коннетаблей.

– Рыцари, – громко произнес Альберт. – Провидению было угодно, чтобы мы оказались здесь. От нас зависит не только спасение нашей жизни, жизни баронессы или замка. Вы видите, нам приходится воевать с демонами. И если господь доверил нам совершить этот подвиг, значит, он знал, что мы справимся. Время вспомнить наши клятвы. Победа или смерть, – прокричал он, поднимая меч.

Ему ответил дружный хор голосов. Каждый из рыцарей кричал свой девиз.

– А теперь все по местам, – скомандовал Альберт.

– Хорошая речь, – произнес Эрмон, продолжая смотреть в сторону леса.

– Спасибо, – кивнул Альберт, – но я не услышал вашего девиза.

– Лучше смерть, чем бесчестье, – сказал Эрмон.

– Неплохо, – прокомментировал Альберт.

– А по мне так слишком длинно, – ответил Эрмон, – Девиз достался мне вместе с гербом от приемных родителей. В бою я, обычно, кричу «че-е-есть», – продемонстрировал он крик, делая зверское лицо. – Противник ничего не понимает и сдается от ужаса, – и Эрмон расхохотался.

– Мне нравиться ваше настроение, – улыбнулся Альберт – Спокойный воин привлекает к себе удачу.

– А вы мудрец, – удивленно посмотрел на него Эрмон.

– Так говорил прежний коннетабль, Леон. Он посвятил меня в рыцари.

Они переглянулись и вновь посмотрели в сторону леса. Картина, разворачивающаяся перед их глазами, невольно приковывала взгляд. На всем протяжении леса до линии горизонта из него выходила волна серовато-бурого цвета. Она заливала пространство, не оставляя просвета для клочка зеленой травы или пяди черной земли. Мутный поток неумолимо приближался к замку. Вот он подошел настолько близко, что уже стали вполне различимы клыкастые морды зловещих тварей. Они шли, рассекая когтями землю. Маршируя плечом к плечу, как заправские солдаты. И следящие за ними рыцари, невольно чувствовали, как леденящий ужас прокрадывается им в души, замораживая все желания и мысли, парализуя волю.

– Победа или смерть! – закричал Альберт, выводя рыцарей из замешательства. Они, вздрогнув, словно очнулись ото сна, крепче сжимая в руках оружие.

– Лучше смерть, чем бесчестье! – впервые за всю жизнь серьезно произнес свой девиз Эрмон. Только теперь он полностью осознавал смысл сказанных им слов.

Агнесса бросилась обратно к пещере. Она не понимала, почему эта страшная тварь встала на ее защиту. Но слова о ребенке привели ее в чувство. Через пару минут, оказавшись у пещеры, она увидела Марион. Девочка сидела рядом с телом Бриана, положив руки ему на грудь. Мягкое, розоватое свечение от ладошек девочки, заставляло светиться кинжал, торчащий груди рыцаря.

– Госпожа, что вы делаете? – бросилась к ней Агнесса.

– Ты во время пришла, – девочка подняла на нее безмятежное личико. Словно не было вокруг этих трупов и разбросанного в беспорядке оружия. Будто не прижимала она окровавленные ладошки к груди бездыханного рыцаря. – Помоги мне вытащить кинжал. У меня сил не хватает.

– Бедное дитя, – Агнесса поняла, что ребенок потрясен увиденным и вряд ли понимает, что делает. Она присела рядом и нежно погладила ее по головке. Растрепанные вьющиеся волосы ребенка, давно уже не прикрывал потерянный где-то чепчик. Лоб малышки был измазан золой. Щечки побледнели.

– Бедная моя, – повторила Агнесса. – К сожалению, мы ничем не сможет помочь доброму рыцарю. Он умер, – она скорбно покачала головой.

– Он жив, – упрямо повторила девочка. – Пока жив. Но если ты будешь сидеть и болтать, он умрет. Ну, – она сердито посмотрела на Агнессу, – вытаскивай кинжал!

Агнесса недоверчиво посмотрела на упрямого ребенка и, вздохнув, поднесла руку кинжалу. В конце концов, ничего худого от этого не будет. Девочка, получив желаемое, увериться, что Бриан мертв. И они пойдут к охотничьему домику. Агнесса взялась за рукоять кинжала и выдернула застрявшее между ребер лезвие. Ей показалось, что рыцарь вздохнул. Хотя, скорее всего это просто остатки воздуха вышли через открывшееся отверстие. Девочка удовлетворенно кивнула. Приложила руку к ране Бриана. Потом сложила ладошки перед грудью.

– Помнишь, ты говорила мне про молитвы, – сказала она, внимательно глядя на Агнессу.

Женщина кивнула головой. Ей было до слез жаль малышку.

– Я делаю это по-другому, – девочка закрыла глаза и беззвучно зашевелила губами. В сложенных на груди ладошках затрепетало что-то яркое. Оно переливалась всеми цветами радуги, пробивая себе дорогу между неплотно сомкнутыми пальчиками ребенка.

– Я поймала. Поймала ее, – радостно засмеялась Марион.