Агрессия в архаических обществах (на примере охотников-собирателей полупустынь)

В районе же Петерманнов несоответствие между идеальными правилами поселения и реальной практикой составляло, по данным А. Йенгояна, 50% (Yengoyan, 1970: 81–85). Эти данные были получены в результате сбора демографической информации в конце 1960-х гг. На основе их анализа А. Йенгоян пришел к выводу, что постоянные передвижения молодых мужчин питьянтьяра в поисках брачных партнеров, в результате которых мужчины пресекали племенные территории, были в ЗП в доконтактной ситуации не исключением, а правилом. При этом браки частично оказывались «межэтническими», и женихам приходилось осваивать местные диалекты языка вангкатья. То же самое сообщает Л. Хайетт об аборигенах пинтуби пустыни Гибсона (Hiatt, 1962: 64, 271–275).

8. Территориальность и агрессия аборигенов ЗП

Вышерассмотренные особенности социальной жизни питьянтьяра косвенно показывают, что уровень межобщинной конфликтности в их обществе, по крайней мере для первой половины ХХ в., должен был быть низким, а территориальность – гибкой. Гибкая территориальность аборигенов ЗП позволяла им оптимально распределять население, составлявшее дем, по просторам вмещавшей его территории в зависимости от конкретного наличия воды и пищи в определенных местах и в определенное время. Т. Штрелов, проведший в центральной Австралии многие годы, пишет, например: "В годы засух большая часть населения пораженной области, возможно, четыре пятых или даже семь восьмых всего племени, бывает вынуждена переселяться к немногим непересыхающим источникам, расположенным, как правило, вблизи главных хребтов или основных скальных скоплений. ... Таким образом, выживание населения Западной Пустыни могло быть обеспечено в той мере, в какой их социальная организация обладала достаточной гибкостью, позволяющей каждой локальной группе, территория которой была поражена засухой, найти убежище на территории одной из более счастливых групп. ... Готовность всех членов групп, пораженных засухой, вернуться в родные места после временного отсутствия позволяла локальным группам, жившим в более благоприятных условиях, оказывать в данном случае гостеприимство. Это гостеприимство ни в коем случае не являлось актом благотворительности: оно было непреложным обязательством, налагаемым на хозяев незапамятной племенной традицией" (Strehlow, 1965: 124–128). Процитированный фрагмент повторяет почти в точности то, что Дж. Маршалл писал о бушменах !кунг Най Най (см. гл I), а Х. Хайнц – о бушменах !ко района Такачване (Heinz, 1972: 411).

Итак, территориальность аборигенов ЗП, в силу экологических причин? была гибкой. Даже в наиболее благоприятных для ЗП экологических условиях (например, у янкунтьятьяра) в случаях, когда аборигены из разных локальных групп одновременно приходили к одним и тем же периферийным водным источникам, конфликтов по поводу использования местных ресурсов не возникало. В результате периферийные водные источники, по данным самих аборигенов, оказывались одновременно «собственностью» разных локальных групп Layton, 1986: 110–114). В еще большей степени это относилось к нгататьяра, пинтуби и другим группам, жившим в наиболее неблагоприятной природной обстановке (Op. cit.: 30). Наличие племенных и межплеменных сборов, а также межплеменных браков также указывают на гибкую территориальность. То, что это была именно гибкая территориальность, а не ее полное отсутствие следует из того, что в случаях, когда аборигены оказывались на территориях чужих локальных групп вне ситуаций племенных праздников, они должны были получать разрешение на использование местных ресурсов у их хозяев, а также проходить "мифологический инструктаж" у членов соответствующих ЛДГ. В условиях господства традиционного образа жизни аборигены обычно путешествовали вооруженные копьями и не заходили туда (кроме случаев племенных сборов), где они не имели родственников (Tindale, 1972: 236; Terry, 1928: 41; Rose, 1962: 26). Следует иметь в виду, что когда выше речь шла о «собственности», мы имели в виду лишь ее материальный, экономический аспект. «Собственность» членов локально-десцентных групп (ЛДГ) на священные объекты, находившиеся на их территориях, систему взаимных прав и обязанностей членов разных ЛДГ, связанных проведением совместных ритуалов мы здесь специально не рассматриваем. Конечно, мы отдаем себе отчет в том, что эти два аспекта «собственности» тесно переплетены друг с другом. Подобного «ритуального» аспекта собственности в Калахари этнографией не зафиксировано.