Агрессия

Элеонора видела, как вниз полетело несколько веревочных лестниц. Три рыцаря начали спуск, спеша коннетаблю на помощь. Но монстры с горящими глазами уже высовывали свои злобные морды из-за спины озверевшего от боли и ненависти вожака. Элеонора вцепилась в кинжал, не чувствуя, что режет острым краем белоснежные руки. И тут яркая синяя вспышка заставила ее зажмурить глаза.

Эрмон видел спешащую к зверю подмогу. Собственно он и не надеялся на честный поединок. И все-таки это было не по-рыцарски. Он машинально отбил еще один удар наступающего зверя, продолжая пятиться к спасительной стене. От пропущенного удара по голове он потерял шлем, и в ушах теперь странно звенело. Ему слышался голос Альберта. Но он не мог понять смысл его слов.

Тварь предприняла еще одну попытку достать его. Он увернулся от мощных когтей. Даже раненный зверь был гораздо сильнее его. Он мысленно поблагодарил прелата заставлявшего его участвовать во всех рыцарских турнирах. Только опыт, наработанный годами, позволял его телу держаться на ногах. Правда, задетая когтями нога слушалась все хуже и хуже. Эрмон сглотнул слюну, пытаясь прогнать звон в ушах.

— К стене! — услышал он, наконец, крик Альберта.

— До нее бы еще добраться, — чертыхнулся он про себя, видя приближающиеся морды зверей.

У него оставалось не больше секунды, и он понял, что нужно сделать. Неловкий шаг вперед и вот он уже в зоне досягаемости полуметровых когтей. Рыжий демон, радостно оскаливаясь, заносит лапу для удара. Но неловкому рыцарю удается увернуться. Попытка эта настолько неуклюжа, что зверь по касательной попадает ему по перчатке и сдирает ее с руки вместе с мечом. Оружие, жалобно зазвенев, падает у ног твари. А безоружный рыцарь, видимо, от отчаяния сходит с ума. Вместо того, чтобы повернувшись спиной и спасаться бегством, он бросается под ноги зверю, проскальзывая в опасной близости от устрашающих когтей. Затем поднимает меч и всаживает его в беззащитное, едва прикрытое шерстью брюхо животного.

Эрмон слышал, как застонал над ним зверь. Он поднял глаза и увидел наклоненную к нему морду. Из бездонных глаз, в которых полыхало пламя ада, на его лицо посыпались обжигающие искры. Зверь вцепился в его руки, продолжающие сжимать рукоять меча своими мягкими обжигающе горячими лапами с предусмотрительно убранными когтями. Он не хотел распороть свое брюхо вдобавок и собственными когтями. Он надеялся победить человека, вытащив из себя кусок металла.

— Черта тебе лысого, — прорычал Эрмон, продолжая бороться, не выпуская загнанный в зверя меч.

Он почувствовал, как хватка твари ослабевает. И едва успел откатиться в сторону, когда многокилограммовая туша рухнула на землю. Шерсть на умирающем адском псе вздыбилась и зашипела. Он стал раздуваться на глазах, покрываясь лопающимися пузырями. Хлопок и зверь взорвался, разбрасывая вокруг куски рыжей шерсти и слизи.

— Возвращайся в свою преисподнюю, — процедил рыцарь.

— А ты пойдешь за ним, — раздалось рычание у него над ухом.

— Но не сразу, — просипел другой зверь, втыкая коготь-нож в итак уже раненную ногу Эрмона.

Пять тварей, оскалив клыки, окружили лежащего на земле безоружного человека.

— А вот теперь точно все, — подумал Эрмон.

Перед глазами у него возникло грустное лицо Элеоноры. И тут яркая вспышка синего света заставила его зажмурить глаза. Он слышал стоны, предсмертные крики, хлопки. На него сыпалась какая-то слизь, забивая рот и нос, не давая вздохнуть. Чем-то тяжелым придавило руки и ноги.

— Да разгребите же это дерьмо, — задыхаясь, услышал он голос Альберта.

Он понял, что может пошевелиться, и с трудом открыл слипающиеся глаза.

— Ну и видик у тебя, друг, — увидел он лицо улыбающегося коннетабля баронессы. — Такое впечатление, что ты искупался в выгребной яме.

— Я тоже рад тебя видеть, — отплевываясь, произнес Эрмон. Он встал, облокачиваясь на плечо коннетабля, и осмотрелся. — Где они?

— Исчезли, — радостно ответил Альберт, — Все, разом и за стенами замка тоже. Их там был тьма, а теперь осталось только это, — он пнул ногой слизь с остатками шерсти на земле. — Это просто чудо!

— Действительно, чудо, — Эрмон прихрамывая, подошел к стене, где лежало истерзанное тело Жерара. Рыцарь верный своему долгу, даже падая, не выпустил заряженный арбалет. Эрмон разжал его пальцы, вытащил оружие и повернулся к Альберту, — я хорошо его знал, он был честным человеком и исполнил свой долг. Его нужно достойно похоронить.

— Разумеется, — кивнул Альберт, подавая знак спешащим к ним рыцарям.

— Ты слышал? — Эрмон обеспокоено обернулся.

— Что? — не понял Альберт.

— Этот крик. Кто-то зовет на помощь. — Эрмон стал оглядываться, пытаясь понять, откуда идет звук.

— Друг, все в порядке, — Альберт успокаивающе положил ему руку на плечо. — Все кончено. Мы победили.

— Ты что не слышишь? Я должен помочь, — Эрмон сбросил его руку с плеча. Не выпуская арбалет из рук, прихрамывая, он двинулся в сторону моста. Удивленный Альберт последовал за ним.