Агрессия

Рыжий зверь с белыми отметинами понял голову вверх и завыл. За ним, задирая клыкастые пасти, завыли другие твари. Дикий первобытный режущий ухо звук заполнил все вокруг. Смех в крепости затих. Люди уставились на воющих тварей. Рыжий зверь понял лапу и, повинуясь его приказу, существа замолчали. Он важно выступил вперед и, откинув со лба пушистую шерсть, уставился пылающими глазами на защитников крепости.

— Сдавайтесь и получите легкую смерть, — прорычал он.

— Свят-свят, — закрестился кто-то из рыцарей. — Демоны заговорили. Не иначе настает час Страшного суда.

— Я коннетабль замка Альберт, — юноша выступил вперед, — Мы не сдадимся. Но если вы решитесь на такой шаг, я тоже, данной мне баронессой властью, могу пообещать вам легкую смерть.

Звери залаяли, зарычали и завыли. Безумную какофонию прервал рыжий вожак, снова подняв лапу.

— Ты умрешь первым, — просипел он, глядя на Альберта.

И звери бросились в атаку.

Это было нападение профессиональных воинов. Часть из них, подхватив стенобитное орудие, сколоченное еще разбойниками, двинулась к закрытым внутренним воротам. Другая группа стала целенаправленно атаковать в нескольких местах стены. Совершая фантастические прыжки, они старались зацепиться когтями за проемы между зубцами внутренней стены, чтобы потом залезть внутрь.

Еще с десяток существ на первый взгляд бесцельно бродили по двору. Но Эрмон, в отличие от Альберта, занятого непосредственно организацией обороны, имел возможность увидеть и понять, что именно им нужно. Эти странные полумедведи-полусобаки с необычайно гибкими передними лапами, переговаривались между собой. Вот они остановились у колодца. И уже несколько из них целенаправленно разбирают камни, из которых сложена его основа. Другие как муравьи выстраиваются в цепочку, передавая могучими лапами камни друг другу. Поближе к крепостным стенам пока еще непокоренного замка.

— Арбалетчики к оружию! — закричал Эрмон.

— Эрмон, опомнитесь, — к нему подбежал Альберт, — У нас каждый меч на счету.

— Посмотри, — Эрмон развернул его к строителям, — Они умеют разговаривать. Они отвлекают нас ложными выпадами, чтобы построить стену для атаки. Стоит им, возвести ее на высоту хотя бы двух метров и, при их прыгучести, мы ничего не сможем сделать. Позаботься о стрелах, — и он повернулся к рыцарям. — Бьем неторопливо и прицельно по той группе, — он указал в сторону зверей-строителей.

— Там еще одна такая же, — указал куда-то в сторону Жерар, уже зарядивший арбалет. — Вы не видите их коннетабль. Потому что башни, стоящие по углам, закрывают обзор.

— Ты прав, — кивнул Эрмон, — арбалетчики, рассредоточьтесь по стене. — Эти звери разумны. Мы не должны допустить никакого строительства у наших укреплений.

Рыжий с сединой монстр пристально следил за группой людей, что-то энергично обсуждающих у башни с широким проемом. Он понял, что они задумали, когда люди разбрелись по стене, и первая стрела врезалась в одного из строителей, терпеливо волокущего громадный обтесанный камень. Секунда и на месте, где был зверь лишь брошенный камень, облепленный желеобразной массой.

Другие строители кинулись врассыпную, стараясь удалиться от арбалетчиков в зону недосягаемую для стрел. Но несколько животных все-таки было настигнуто меткими выстрелами. И тогда брат рыжеволосого вожака, не выдержав, бросился к стенам. В гневе он подпрыгнул вверх и, выбросив из лапы когти у самого носа не успевшего отступить вглубь арбалетчика, опустил их ему на грудь, прикрытую легкой кольчугой. Рыцарь вздрогнул, захлебнулся собственной кровью и, выпустив оружие, рухнул вниз.

— Жерар, — закричал Эрмон, понимая, что уже ничего не может сделать, и нажал спусковой крючок. Стрела, сорвавшись с ложа, вонзилась в плечо зверя, продолжающего грызть, распростертое у подножия стены тело.

— Будь ты проклята тварь, — задыхаясь от ненависти, проговорил Эрмон, перезаряжая арбалет. Он снова готовился выстрелить.

— Суртулакнур, осторожно! — закричал вожак.

Он в два громадных прыжка преодолел расстояние до стены. Ему не хватило всего пары мгновений. Потому что отпущенная Эрмоном на свободу стрела, с жестокой меткостью врезалась прямо в глаз, обернувшегося на зов брата хищника. Раздался хлопок, и грязные брызги вперемешку с клочками рыжеватой шерсти накрыли адскую собаку, несущуюся на помощь к своему брату.

— Не-е-т!! — завопил зверь, — и столько муки было в этом крике, что люди и звери прекратили драться, уставившись на обезумевшего от горя вожака. — Ты, — он поднял пылающие глаза на Эрмона — убийца!

— Вы первые пришли на мою землю, — крикнул ему Эрмон, — А твой брат убил моего друга!

— Трус! — словно не слыша его, рычал пес. Он выбросил из лапы когти лезвия и провел ими по каменной стене. Песчаник, скрипя, крошился под стальными когтями, осыпаясь пылью на землю. — Трус! Выходи драться один на один! Не прячься за стенами! Я все равно доберусь до тебя, выпущу твои вонючие кишки и развешу их в этом лесу на деревьях.

— Доберись сначала, — выпалил Альберт, невольно делая шаг вперед и закрывая собой Эрмона.