АЯУАСКА, ВОЛШЕБНАЯ ЛИАНА ДЖУНГЛЕЙ : ДЖАТАКА О ЗОЛОТОМ КУВШИНЕ В РЕКЕ

растворяются в висящих над ними облаках.

Наступают тропические сумерки. Мы идем по центру реки, а у самого

берега в воде плещутся дети и чуть подальше от берега, ближе к нашей

лодке, расставлены сети - стоя по пояс в воде, мужчины выбирают оттуда

заблудившуюся в неводе рыбу.

Я вначале особо не задумывалась о том, что река – место не вполне

безопасное, хотя, вроде бы это и так понятно. Но деталями прониклась,

когда на «Эдуардо VII» штурман мне сказал, что в этой коричневой толще

воды много чего активно обитает. В том числе и пираньи, и крокодилы.

Сейчас, глядя на детей и мужчин, я невольно вспомнила и про хвост

крокодила на базаре в Белене, и про пираньас. Их я видела в колоритных

лавочках местных индейских сувениров в Пукальпе. Засушенные рыбки

были водружены на лакированные деревянные подставочки и предлагались

для продажи. Даже засушенные, они агрессивно ощеривали неприятно-

зубастый рот. Подбрюшье у них было красное, словно им так и не удалось

утаить кровь невинно загубленных жертв, и она предательски проступала

наружу.

- Да, - печально подумала я, - ну и что из того, что плаваю хорошо? Если

вдруг пойдем на дно (хотя с чего бы вдруг?), то непоседливые подводные

обитатели уравняют шансы спастись для плавать умеющих и не умеющих.

Но от мысли о хищных обитателях речных пространств, затаившихся в

непроницаемой толще коричневатой воды, меня отвлекли появившиеся в

паре метров от лодки два дельфина. Я снова с изумлением увидела, что они

действительно были розовые!

Мы явно привлекли их внимание, и они устроили для нас настоящее

представление: блестя мокрыми боками, они синхронно выпрыгивали из

воды и, взлетев в воздух, изгибались плавной дугой, прежде чем снова

упасть и мягко врезаться в темную воду. А потом один из них вдруг завис в

полете - в ореоле сверкающих и разлетающихся брызг, и тогда он – честное

слово! – на мгновение посмотрел на меня, и мы встретилась с ним глазами,

и тогда... тогда неумолимый бег времени замер.

В это мгновение я отчетливо увидела пограничную зону, в которой успела к

этому времени успешно завязнуть и затеряться - она была

заполнена сутолокой и мельтешением дней, но еще я увидела, что за

пограничной зоной и за демаркационной линией был другой, отличный мир,

и что он по своей сути - счастье и свобода, и что сейчас можно было сделать

один последний шаг, чтобы войти в новый мир, в незримый рай.

И пока я проверяла свою готовность пересечь демаркационную линию,

неведомый и безбрежный мир посылал мне в качества аванса это неземное

состояние — беспредельной гармонии и безграничного покоя.

19. ВЕЧЕР В ПУТИ, АМАЗОНКА

Рассудив таким образом, я сняла с длинного гвоздя, вбитого в перекладину

надо мной, рюкзак, быстренько отвязала от перекладин свой замечательный

гамак, уложила его в рюкзак, и изготовилась к десанту. Десантировалась не я

одна – со мной вместе высаживалась моя соседка по имени Линда – что

значит «красивая» - из всех моих соседей с ней я как раз успела особенно

сдружиться за последние полчаса пути.

А перед нами слева между тем уже вырисовывался причал: крутой берег

Амазонки, коричневый, метров пять высотой, с вырубленными в земле

широкими и крутыми ступеньками. Теперь и я по ним поднимусь и, миновав

зеленую завесу деревьев, увижу, что за ними скрывается и какая там жизнь

идет.

В октябре берег такой высокий потому, что уровень воды в реке обычно

сильно падает. Что, с одной стороны, сильно затрудняет навигацию больших

трехпалубных теплоходов: плавание в таких условиях может растянуться на

все семь дней вместо стандартных трех; но, с другой стороны, местным

жителям это резко снижает трудозатраты по рыбной ловле: ведь до рыбы на

дне в это время — если поближе к берегу держаться — просто рукой подать.

Мы c Линдой выгрузились из bote, поднялись на берег, прошли сквозь

густые деревья, росшие вдоль реки, и перед нами появилось два дома. В

одном моя спутница жила вместе со своей семьей, а во втором держала

магазинчик. Мы занесли в него продукты, привезенные из Икитоса, и она

незамедлительно познакомила меня со всей своей семьей, тут же показала

комнату, где я смогу сегодня заночевать («в случае чего», - загадочно сказала

она. В свете сказанного я немедленно задумалась: а в случае чего? Что,

предполагаются какие-то особые препятствия на моем пути?). После этого

Линда повела меня к курандеро-лекарю: он жил неподалеку.

Вдоль реки по берегу за деревьями вилась неширокая бетонная дорожка;

вдоль нее, на большом расстоянии друг от друга стояли деревянные дома,

крытые пальмовыми листьями. Отмахиваясь от жалящих насекомых

(противомоскитный спрей помогал, хотя с ограниченным успехом), мы

минут пятнадцать шли к дому Виктора Гарсии.

- А как тут с москитами и комарами... ну и с прочими-разными насекомыми?

– спросила я Линду, отогнав от себя очередного кровососа — ну

настойчивый какой... Хотелось получить достоверную информацию из

первых рук.

- Насекомые? - переспросили она. - ну как же... вечером маленькие, ночью

большие. Москитная сетка нужна - без нее загрызут.

Да уж, куда еще нагляднее и яснее.