Айн Рэнд. Эгоизм для победителей

Несмотря на то что структура организации оставалась в зачаточном состоянии, Рэнд всё лучше понимала её цели. Её организация предложит позитивную противоположность «Новому курсу» на интеллектуальном и философском уровнях. Они будут «новыми учителями нового индивидуализма». Она осознанно моделировала свои идеи по методике левого крыла: «Новый курс» победил не только хлебом. Но и не ветчиной с простынями. «Новый курс» победил благодаря восьми годам хорошо организованной, стабильной и системной коллективистской пропаганды»[173]. Её организация будет противопоставлять себя новой волне лефтизма с помощью собственных публикаций, речей, интеллектуалов и идей, выступая за права человека и невмешательство правительства. Всё, что нужно было Рэнд, чтобы это совершить, – деньги, которых до сих пор не было. Спустя несколько месяцев обращений организаторы увидели всего лишь слабый интерес и ни одного инвестора.

Проблема была в том, что в условиях политического климата середины 1941 г. усилия Рэнд, Поллока и Эмери были вдвойне менее существенными. Как оппоненты Рузвельта, они явно вышли за пределы либерального порядка. Но благодаря непреклонности Поллока в том, что им нужно держаться подальше «ото всех, кто противится помощи Британии с нашей стороны», они были отрезаны от источников, вливающих средства в изоляционистские организации. То, чего хотела Рэнд, было трудно сделать всегда: создать организацию, которая будет одновременно и придерживаться идеологии, и применять её на практике, опираться на принципы и в то же время быть политизированной. Её задача от того, что организация шла вразрез с установившейся партийной политикой, была только сложнее[174].

Примерно в это же время работодатель Рэнд Ричард Миланд снова поинтересовался у неё о том, как движутся дела с книгой. Рэнд никогда не была настроена решительно в отношении согласия на услуги и не стала просить Миланда о помощи после того, как Little, Brown отказалось брать книгу в работу. Твёрдо веривший в её талант Миланд настоял на том, чтобы она обратилась ещё в одно издательство, и дал ей его контакты. На этот раз он предложил обратиться в Bobbs-Merrill, которое недавно издало «Красное десятилетие» Юджина Лайонса – разоблачение вторжения сталинизма в Америку. Она подумала, что это издательство может заинтересовать роман про индивидуализм.

После того как Миланд сделал несколько телефонных звонков, Рэнд понесла свою огромную рукопись, уже насчитывавшую несколько сотен страниц, но всё равно оконченную только чуть более чем на четверть, в Bobbs-Merrill. Поначалу ей не понравился редактор Арчи Огден, который должен будет оценивать её работу. Он поступил на эту должность несколькими неделями ранее и ещё был молод, слишком дружелюбен и неискренен, как подумала Рэнд. Несмотря на то что Огден казался рубахой-парнем, он сразу же смог разглядеть потенциал неоконченной рукописи Рэнд. Он порекомендовал начальству опубликовать эту книгу. Его непосредственный начальник был меньше впечатлён и отклонил его предложение. Только прочитав опрометчивое воздаяние Рэнд индивидуализму, Огден ответил очень просто: «Если эта книга вам не подходит, то я не подхожу вам как редактор»[175]. Это был смелый, безрассудно храбрый и просто замечательный поступок. В угоду такому бунту начальство согласилось издать книгу и предложило Рэнд заключить договор. Рэнд подписала его 10 декабря 1941 г., спустя три дня после атаки японских войск на Пёрл-Харбор.

Начало войны немедленно положило конец всем попыткам Рэнд основать собственную политическую организацию. Эмери прислал Рэнд восторженное письмо, в котором рассказал, что намерен присоединиться к вооружённым силам. Критика правительства прекратилась сама собой, потому что опасность «Нового курса» меркла перед совместным натиском Японии с Германией, объявившими Соединённым Штатам войну всего спустя несколько дней после Пёрл-Харбора. Даже America First объявили о роспуске, что свидетельствовало о гибели изоляционизма как политического вопроса. Внутриполитические дела отошли на второй план, выдвинув внешние на первый, и как только военная экономика заработала на полную мощность, уровень безработицы резко упал. Вторая мировая война навязала Соединённым Штатам новую роль на международной арене, навсегда изменив динамику американской политики. К концу войны появятся новые вопросы, которые лягут в основу новой структуры политического ландшафта.