Айрин, графиня из Бездны. Книга 2 (СИ)

— От шпиона, приставленного к Велингвару?

— Да, — поколебавшись, ответил Архиепископ.

— И для чего же вы вам понадобился такой доносчик?

— Как я и сказал — мы хотели пресечь распространение ереси.

— Любыми методами, верно?

Архиепископ прикрыл глаза, размышляя над ответом.

— Клянусь вам, Церковь не планировала…

— А кто планировал? — воскликнул Лекруа — Посланник? Мэр? Ваш брат? Остальные епископы?

— Спросите у них лично, — отозвался Даниэль.

— Они все мертвы

— Как? — Даниель потрясенно посмотрел на следователя — Мой брат?

— И Уоренгейт, и Эноби, и множество других людей.

— Свет Всемогущий, — прошептал Даниэль, на мгновение забывая о своей судьбе.

— Даниэль, — продолжил Лекруа — Я — ваша последняя надежда. Как и вы — моя. Я желаю во всём разобраться. Я хочу всё понять. Дайте мне доказательства своей невиновности — или чьей-то вины! Дайте мне то, на что я могу опереться. Факты. Бумаги. Люди. Дайте мне хоть что-нибудь!

Архиепископ Хаш погрузился в размышления, перебирая в голове всё, что произошло. Но всё, что он мог сказать, свидетельствовало против Церкви. Он покачал головой.

— Вы всё равно не поймёте.

— Тогда подпишите признание, — устало сказал Лекруа.

— Нет! — решительно ответил Даниэль — Такого признания я не подпишу. Даже под пыткой.

— Вы же понимаете, что пыток не будет? Вы понимаете, что это признание, неважно, правдивое или ложное, есть необходимая жертва?

— В борьбе с Изнанкой я и так принёс немало жертв.

— В своей борьбе вы подвели королевство к пропасти! — закричал Лекруа, потеряв самообладание. Спокойствие слетело с него, ему стало трудно дышать, он взволнованно мерил камеру шагами — Архиепископ Митендории покинул королевство. По всей стране арестовывают служителей, вставших на вашу сторону. Люди веры выступают против короля. Мы со дня на день ждём объявления войны от Свободных Земель — потому что наш нелепый отчёт едва способен их успокоить! Забери вас Бездна, Даниэль! Вас и ваши планы!

— Я могу винить себя во всем, что вы перечислили — продолжал упорствовать Хаш — Но убивать принца мы не собирались.

— А Элирию Холдгрейв? — Лекруа замер на месте и посмотрел на узника — Зачем вам понадобилась её смерть?

— Холдгрейв? — удивленно начал Архиепископ — Мы и не думали…

— Это вы, Даниэль, не думали! А ваш брат пришел туда в «кровавом» доспехе, с десятком головорезов и перерезал охрану!

— Если охрана была мертва, кто же тогда его убил? — глухо спросил Даниэль.

— Рейдел Кейсар, — помедлив, ответил Лекруа — Он как раз был там с визитом.

— И он убил моего брата в «кровавом» доспехе? И его людей?

— Какое это имеет значение?

— Это говорит о том, что он действовал не один. Я же говорю, Велингвар слуга Изнанки, и это он…

— Довольно! Вы пытались прикрыть Велинвгаром всё то зло, что сотворили, а теперь приплетаете сюда Изнанку?

— Спросите у Йериона, — воскликнул Хаш — Он подтвердит мои слова.

Барон, не отвечая, лишь покачал головой.

— Что такое?

— Не ищите виновных там, где и так всё ясно, — тяжело промолвил Лекруа — Во всём виноваты лишь ваши неразумные действия.

— Вам это придётся доказать на суде. И суде церковном, не королевском!

Лекруа развернулся и пошёл к двери. Лишь отперев её и шагнув за порог, он обернулся к Даниэлю.

— Никакого суда не будет. Король уже вынес приговор.

Он ушёл, оставив Архиепископа в тяжёлых раздумьях. Снова и снова тот прокручивал в голове события последнего года. Когда же наступил тот момент, и мы потеряли контроль? Когда началась цепь событий, что погубила нас? Когда Изнанка одержала победу над Светом?

На рассвете пятого дня Архиепископа вывели из темницы. Одетый в арестантскую рубаху, со связанными руками, он сохранял своё достоинство. Чистое небо, яркое солнце, и холодный порывистый ветер — так Свет встретил своего служителя. Под конвоем из двадцати солдат и пятерых королевских гвардейцев Даниэль босиком проследовал к месту казни. Путь был недолгим. Выйдя из ворот Зеркального Замка, Архиепископ увидел многотысячную толпу, заполнившую площадь, и строй солдат, сдерживающих толпу. А слева от него уже возвышался помост с виселицей.

— Значит, вот как, — несмотря на всё самообладание, Даниэль почувствовал, как начинают дрожать руки. Боясь, что силы покинул его, он зашагал к помосту. Из толпы не раздалось ни слова, ни крика, и это молчание яснее всего показывало настроение людей.

Лишь поднявшись на помост, Хаш поднял голову и увидел короля. В окружении советников Веласкер стоял на галерее над воротами и наблюдал за казнью. Архиепископу развязали руки, и он, разминая кисти, оглядел площадь. Люди стояли так плотно, что казалось, будто перед ним сплошное море голов с горящими глазами. Они всё также сохраняли молчание. Даже здесь, на пороге смерти, Даниэль чувствовал их веру — и свою силу. Он знал, что стоит прокричать слово — одно только слово, о спасении, или о мщении, или даже простое благословление — и толпа кинется на солдат, и начнется кровавый бой. Но Архиепископ знал и то, что будет мёртв прежде, чем его спасут. Так зачем же эта бессмысленная бойня? Следующему служителю, кто проложит новый путь, будет легче без неё.