Айс (ЛП)

Вечером я сижу с Мираджей на веранде их уютного домика. Он крошечный по сравнению с двумя этажами, которые занимаем мы с отцом, но намного уютнее. Мираджа попыталась разбить небольшой сад — в нём ещё ничего не растёт, пока это только полоски земли, разделённые камнями размером с кулак. Он огорожен высоким забором из деревянных реек, чтобы соседи, которые вскоре появятся, не могли заглянуть на территорию.

Над забором выступает освещённая вершина пирамиды, а над ней сверкают звезды. С тех пор, как уселась на скамейку, я только и смотрю на небо, так же, как во время прогулки по улицам с Мираджей не могла насытиться солнцем. Лучи ласкали мою кожу, я чувствовала жизнь.

Я всегда мечтала увидеть небо, и теперь не могу оторвать от него глаз. Оно такое красивое. И может быть разного цвета — сейчас оно чернеет, наступает ночь. Наконец-то полная темнота.

Мираджа поставила передо мной чай и печенье и накинула мне на плечи плед. Поскольку мы обе почти одного роста, она подарила мне шорты и футболку, и в удобной одежде я чувствую себя намного комфортнее, чем в дизайнерских костюмах. Я чувствую себя свободной.

Я глубоко вдыхаю теплый ночной воздух и слушаю звуки насекомых. Для полного счастья мне не хватает только Айса.

После того, как доктор Ламонт вышел из операционной, мэр по радиосвязи попросил нас с Мираджей немедленно приехать к шаттлу.

Марк — как доктор разрешил себя называть — установил из кабины связь с Уайт-Сити. Мне разрешили поговорить с отцом. Я объяснила ему, что, пока Сенат будет сотрудничать, со мной всё будет в порядке, и что один из присланных им Воинов уже застрелен.

— Пожалуйста, не посылайте больше солдат в Резур, — сказала я. — Люди не хотят войны, они хотя справедливости.

— Нам нужно время, чтобы подумать. Мы свяжемся с вами завтра, — холодно ответил отец и оборвал связь.

Время, чтобы подумать? Я была шокирована и разочарована одновременно. Я больше не хочу его видеть. Моё сердце колотится от гнева, когда я представляю его лицо. Но я очень скучаю по Айсу.

Я представляю, что бы он сейчас делал, если бы мы жили здесь. Конечно, он не сидел бы тут со мной, а вместо этого стал бы искать незваного гостя с Джексом и Хромом. Неважно — зато потом он пришёл бы ко мне, и мы любили бы друг друга до рассвета.

— Если будешь долго сидеть на улице, вскоре на тебя налетят москиты, — с улыбкой говорит Мираджа.

— Что такое москиты? — Как-то раз мне встречалось в книге это название, но сейчас я не могу вспомнить, о чём шла речь.

— Это летающие насекомые, которые втыкают свои носики в твою кожу, чтобы высосать кровь.

Я, должно быть, выгляжу очень напуганной, потому что Мираджа хохочет, держась за живот:

— Не волнуйся, они безобидные и крошечные, но их укусы могут вызывать зуд.

Ах, она имеет в виду комаров! Сенат использует химические средства, чтобы эти гадкие насекомые не могли плодиться в Уайт-Сити. Они всегда находят способы проникнуть внутрь купола. Прямо как крысы и кошки, которые живут в канализации.

— Значит, мне нужно выбирать между небом и зудом? — спрашиваю я с улыбкой, и Мираджа кивает. — Хорошо, тогда я выбираю небо. Я останусь ненадолго, если можно.

— Конечно. — Она встаёт. — Я иду спать и беру с собой рацию. Если что-то изменится, Хром сообщит. А пока здесь ты в безопасности.

— Именно так я себя и чувствую.

— Спокойной ночи, — говорит Мираджа и открывает дверь внутреннего дворика.

— Спокойной ночи. И спасибо, что позволила пожить у тебя.

Мираджа смотрит на меня с улыбкой:

— Очень приятно снова с тобой пообщаться.

Глава 8. Новые откровения

Ещё несколько минут я восхищаюсь звёздами. Или уже прошли часы? Не знаю. Когда я наконец заставляю себя пойти в дом, мне кажется, что кто-то шепчет моё имя.

Я останавливаюсь перед дверью патио.

— Вероника, я здесь, у забора, — снова доносится голос.

Я замираю и смотрю на забор. В нём есть дверь, которая медленно открывается.

— Эндрю? — шепчу я, чтобы не разбудить Мираджу. Уверена, она уже спит. — Это ты?

Не представляю, кто ещё может сюда прийти. Что ему надо так поздно?

Я крадусь через сад к двери в заборе. Как только я до неё дохожу, она полностью открывается, и…

— Айс!

Он тут же зажимает мне рот рукой.

— Ш-ш-ш, не так громко — нельзя, чтобы меня обнаружили.

Он тянет меня за забор, и я задеваю одну из реек тыльной стороной кисти, царапая кожу о торчащий гвоздь. Но мне не больно, я этого почти не замечаю, потому что очень счастлива.

— Я думала, что больше никогда тебя не увижу.

От радости я прыгаю на него, и он подхватывает меня под ягодицы. Как чертовски приятно снова это чувствовать.

Айс сразу же набрасывается на меня с бурными поцелуями.

— Я тоже скучал по тебе, детка. Но теперь я здесь, и я тебя спасу.

— Меня не нужно спасать, я не пленница. — Я вглядываюсь в его лицо в темноте. Свет от окон пирамиды отбрасывает на нас слабый отблеск. Интересно, Айс скучал по мне или по нашему сексу? — И, кажется, я не хочу отсюда уезжать.

Он закрывает глаза.

— Из-за того блондина?

Я сразу понимаю, что он имеет в виду Эндрю, и усмехаюсь: