Айсберг

Том обхватил руками узкие мальчишеские плечи, плотнее прижимая куртку к телу:

– Куда теперь?

– Туда, где нам не будут рады. – Ковальски показал на гряду торосов. – Попробуем незаметно пробраться на базу с черного хода.

– Куда ведут эти скрытые вентиляционные шахты? – спросила Дженни уже на ходу.

Том как мог объяснил устройство вентиляционной системы ледовой базы. Русские прорубили колодцы до самого нижнего уровня станции и даже глубже. Из-за разницы в весе и температуре холодный воздух с поверхности опускался по шахтам вниз и вытеснял более теплый, застоявшийся воздух в глубинах айсберга.

– Это так называемая система пассивной циркуляции, – пояснил Том. – Свежий воздух заполняет лабиринт ледяных тоннелей и пещер вокруг станции, а потом по вентиляционным трубам попадает в помещения, нагреваясь по пути.

– Значит, по колодцу мы попадем в пещеры? – уточнила Дженни.

Ковальски кивнул:

– Да, там мы должны быть в безопасности.

Том согласился:

– Мы называем это место «подсобкой».

14 часов 13 минут

Ледовая станция «Грендель»

Мэтт и остальные беглецы быстрым шагом продвигались по круговому коридору, уставленному цилиндрами с замороженными в предсмертной агонии телами. Он пока насчитал двадцать два резервуара. Если судить по интервалам между цилиндрами и по длине периметра лаборатории, всего их должно быть не меньше пятидесяти.

Угроза, прозвучавшая в ледяном голосе русского командира, заставила беглецов искать другой выход из лаборатории – где-нибудь в глубине просторного помещения.

Преодолевая отвращение, Мэтт остановился и посмотрел на противоположную стену коридора, в которой виднелись окна офисов, закрытые на замок двери и несколько открытых входных люков. Он заглянул в один из них и увидел узкий коридор, в который выходили зарешеченные тюремные камеры. В соседнем помещении находилась, по его предположениям, казарма.

«Здесь русские, наверное, содержали узников, – подумал Мэтт, размышляя о трагической судьбе участников эксперимента. – Интересно, знали ли они, что их ждет?»

Доктор Огден, следовавший за ним, периодически останавливался у резервуаров, протирал заиндевелые стекла цилиндров, всматривался и тяжело вздыхал, что-то бормоча себе под нос.

Мэтт покачал головой – у него явно не хватало научного любопытства, чтобы продолжать смотреть на этот ужас. Он хотел побыстрее выбраться из ледяного морга и оказаться на любимой Аляске, где самой страшной угрозой были голодные медведи.

Входная дверь внезапно содрогнулась от ударов – русские пытались ворваться в лабораторию. Коммандер Брэтт сверился в очередной раз со схемой уровня, которую сжимал в руках, и произнес:

– Это должно быть где-то здесь, метрах в десяти.

Крейг время от времени поглядывал из-за спины офицера на листки бумаги, на которых специалист по материаловедению из НАСА по памяти набросал расположение технических и вспомогательных систем станции. Мэтт надеялся, что тот не упустил ни одной детали.

Грир, шедший впереди группы, опустился на колено и прокричал:

– Сюда!

Из люка между двумя резервуарами по полу и потолку в разные стороны тянулись трубы, шланги и провода.

Перлсон показал на диаграмму, висящую на стене прямо над люком. Судя по всему, это был схематический план всего уровня.

– Мы здесь, – постучал он пальцем по красному крестику на рисунке.

Мэтт посмотрел на схему, потом огляделся вокруг. Они находились примерно в середине кольцевого коридора с резервуарами.

Перлсон и Грир, используя стальные скальпели, принялись откручивать болты с металлического щита, закрывающего отверстие люка. У всех беглецов в руках имелись медицинские инструменты, позаимствованные из лаборатории в качестве оружия: острые скальпели, медицинские пилы, стальные молотки, даже два крюка для подвешивания туш, которые где-то умудрилась откопать Уошберн. Мэтт боялся даже представить себе, в каких целях русские ученые использовали все эти инструменты в ходе эксперимента. Сам он сжимал в руке метровую стальную трубу.

Пока моряки откручивали болты, Мэтт наблюдал за разношерстной группой гражданских и военных, которая напоминала толпу первобытных охотников, вооруженных заточенными хирургическими инструментами. «Нелепая и мрачная картина», – подумал он.

Огден снова пытался очистить окно ближайшего резервуара от налета инея. От скрипа ткани по стеклу Мэтту сделалось не по себе. Он с трудом удержался, чтобы не огреть биолога стальной трубой. «Оставьте их в покое», – чуть не закричал он.

Как будто прочитав его мысли, Огден повернулся к нему, прищурив глаза.

– Все они коренные эскимосы, – хрипло пробормотал он, и Мэтт вдруг понял, что профессор находится на грани нервного срыва и пытается держать себя в руках, найдя хоть какое-то полезное занятие. – Все до одного.

Переборов себя, Мэтт с озабоченным видом подошел поближе:

– Коренные эскимосы?

– Инуиты. Алеуты. Эскимосы. Называйте их, как хотите. – Огден обвел рукой цилиндры с замороженными телами. – Они все одной расы. Может быть, даже из одного и того же племени.