Аист на крыше

— Да все я знаю, вы все одинаковые, даже говорить ничего тебе не буду! — задыхалась от боли и разочарования, — мне только Лизу жалко, я ее правда полюбила — стиснула губы, ощущая, как соленые слезы подбираются все ближе. Захотелось немедленно уйти, иначе сердце грозилось попросту заледенеть и остановиться.

— Глупая, стой! — внезапно дернул за руку, пытаясь удержать от поспешного решения. Девушку силой отбросило в сторону, и Ника разъяренно вцепилась ногтями в его запястье. Такой хватки Влад в жизни не ощущал, показалось даже, что до самой кости достала. Она уже хотела было открыть рот, как ощутила большую ладонь, перекрывающую кислород. Сейчас Влад очень пожалел, что не подготовил речь на листочке, заранее.

— Молчи и слушай! — властно приказал, аккуратно убирая руку, — выводы потом сделаешь — нахмурился, обеими руками обхватив ее горячие плечи. Попытка привести ее в чувства не удалась. Рассудительная "женщина высоких моральных качеств" умерла, похоже, одновременно с педагогом.

— Что тут слушать? — резко пихнула его в живот, пытаясь пройти в коридор. Это окончательно разозлило Влада. Конечно, не так он представлял себе разговор, но, выбирать теперь не приходилось. Скрутив сопротивленку в бараний рог, он взвалил ее на спину и понес в комнату. Она, конечно, хотела завизжать и больно укусить его за плечо. "Но Лиза же спит. Испугается". Совесть, однако, проснулась. Вместо этого девушка лишь больно ущипнула его за спину, оставив два багровых пятна на смуглой коже. Терпеливо сжимая челюсти, парень резко водрузил ее на край дивана, перекрыв собственным телом путь к отступлению. Тяжелое дыхание постепенно выровнялось и он выпалил:

— Она хочет развестись и увезти Лизу с собой в Европу. Там хахаль новый у нее — стер пальцем кровоподтек на запястье. Услышав это, Ника перестала дышать. Даже и подумать такое не могла. Зачем ей девочка, когда она от нее добровольно отказывалась все время.

— Что? — прошептала, медленно приходя в себя от всей этой неразберихи.

— Теперь понимаешь? — коснулся ладонью пушистых волос, пытаясь хоть немного поправить последствия собственной агрессивности.

— Нет, не понимаю — резко помотала головой. — Ты же отец, ты все можешь опротестовать, ты вообще… можешь… — лихорадочно попыталась поймать мысль, — ты можешь лишить ее родительских прав. Да — потерла пересохшие губы, — Она… Ведь она же не любит Лизку, ну она не мать, а кукушка. Она бросила ее здесь — спешила высказаться, путаясь в интонациях.

— Да это так, но я ничего не могу — отрезал, опустив голову вниз. Удивленно посмотрев на темную макушку, девушка потрясла его плечи.

— Влад! Как ты так можешь, как ты можешь так спокойно говорить? Ты что? Ты отдашь ее, да? — слезы вновь подступили к глазам, она теперь уже решительно ничего не понимала.

Ощутив такую боль внутри, что невозможно передать словами, Влад стиснул кулак, продолжая молчать. Впервые за много лет ему хотелось выть от безысходности.

— Я не могу, потому что я не имею на нее никаких прав, — выдавил, словно выталкивая из горла застрявшую кость. Ритм ее сердца давно перешел в дробь.

— Как так, не имеешь? — беспомощно сжала его плечо, шмыгнув переполненным носом. Все происходящее перепуталось, словно клубки разноцветных ниток.

— Так. Я НЕ ЕЁ ОТЕЦ — тихо обронил, поднимая взгляд. Встретившись, их блестящие глаза на секунду потухли. Несколько раз моргнув, Ника убрала руку с его плеча и поджала под себя одно колено. Сотня острых иголок вонзилась по всему телу. Словно вспышкой света озарило лицо и, прожигая грудь насквозь, опустилось к самым пяткам.

— Не может быть — прижала ладонь ко рту, исказившись маской недоверия. Влад отстранился, по- турецки усаживаясь на ковер.

— Может. Она собирается создать семью, и увезти ее, понимаешь, ее здесь ничего не держит. Ничего и никто.

— Как же это все? Ты же говорил — начала вспоминать, — ты говорил, она забеременела в первые месяцы брака.

Ледяная ухмылка застыла на его губах.

— Да, так и есть, но, как понимаешь, не от меня — прежние воспоминания острой болью вонзились в сердце. Он закрыл глаза и продолжил:

— Понимаешь, на свадьбу нам подарили приличное количество денег, медовый месяц решили отметить с размахом, купили путевки. Внезапно перед самым вылетом меня завернули, тогда крупное ЧС было на Дальнем Востоке и я полетел туда. Она же не хотела лишать себя удовольствия и полетела на три недели с подругой. Дальше рассказывать? — с вызовом посмотрел на девушку озлобленным взглядом.

— Так ты не знал столько времени? — ахнула Ника, смахивая крупную слезу со щеки. Произошедшее казалось ей страшным сном.