Айвазовский

Полувековою художественною деятельностью Иван Константинович ещё раз подтвердил непреложную истину, что сила не в силе, а сила в любви! Богом управленный талант он в землю не зарыл, как другие, а хранил в сердце, лелеял как святыню и, отдавшись ему всею силою души, полвека трудился неустанно над своим совершенствованием. Такую силу воли, такую энергию духа можно почерпнуть только в любви к своему делу.

Не возмечтал о себе наш уважаемый Иван Константинович от щедро расточаемой похвалы своих почитателей, не смущался и хулою, не поддался никаким новым модным влияниям и взглядам на искусство, как не возгордился он от почётных званий и наград, которых разновременно удостаивался.

Иван Константинович остался для всех всё тем же великим, но доступным, скромным художником и симпатичным человеком, как и самые произведения его кисти, всегда полные художественной правды и высоковдохновенного поэтического чувства.

Вот в чём заключается вся сила обаяния как личности художника, так и его Таланта, вот почему видевший хоть раз в жизни дорогого юбиляра или хотя одну из его мастерских картин, никогда не забудет запавшего в душу впечатления.

Кто из нас не был поражён сегодня при виде только что им оконченной картины, мастерски исполненной и замечательной по самой идее “Пушкин в раздумье на морском берегу”.

К торжественному дню своего 50-летнего юбилея Иван Константинович могучею кистью изобразил волну, чудную, хрустально-прозрачную, которая, смиренно припав к ногам нашего великого поэта, точно хочет облобызать стопу его!

Это ли не торжественно заявленная дань великого поэта-живописца вдохновлявшему его величайшему поэту, нашему певцу?

Воздвигнув памятник поэту, он памятник воздвиг себе!

Впечатлительный ко всем явлениям природы, её красотам, всегда готовый воспроизвести их своею мощною кистью, Иван Константинович оказывался не менее чутким и отзывчивым к нуждам ближнего. Публично заявленная ему признательность представителями Феодосийского городского и других обществ за оказанную высокую помощь, это новый светлый луч для нас, ореол его доброй, вполне заслуженной славы.

На наш, однако, взгляд, почтенный юбиляр как художник и добрый своей родины сын сослужил России ещё более высокую службу, за которую каждый из нас не может не сказать ему из глубины души великое спасибо!

Как истый патриот, он, понятно, не мог остаться и не остался равнодушным к славным подвигам наших моряков. Написанные им картины сражений под Чесьмою, Навариным, Синопом и другие составляют блестящую иллюстрацию славной боевой истории нашего флота. Картины эти он принёс в дар юным питомцам-морякам, дабы грядущие поколения, глядя на подвиги смелости и отваги своих предков, учились сохранять благоговейную о них память и готовились в свою очередь отстоять грудью честь и славу своей родины!

Благой пример преподал нам маститый поэт-художник и артист! И да последуют его примеру все истинно русские люди, будьте правители, духовные пастыри, учёные, поэты, литераторы, художники — словом, все, кому дороги честь, слава, незыблемость русского царства, да потрудится каждый на избранном им поприще для поднятия духа народного, любви к родине, беззаветной преданности вере предков и престолу, да поучат они народ познать и любить своё славное прошлое и благоговеть перед памятью предков, богатырей духом, потрудившихся на благо и славу России.

Дух народный, окрепший на этих началах, представит такую могучую силу, что всякая враждебная нам интрига, коварные подвохи, да и любая против нас коалиция разобьются об неё, как волна морская о гранитную скалу.

Да здравствуют же все те, кто честно потрудился и трудится для поднятия и укрепления этого духа, да здравствует наш поэт-художник, патриот на много, много лет!»[342]

Виновник торжеств, отдавая неизбежную дань знаменательному событию, не придавал ему особого значения, но всё-таки был вынужден к нему готовиться. Было приглашено 150 гостей, а в качестве подарков Иван Константинович заказал для них целый ряд фотографий, изображающих его за работой в мастерской, перед мольбертом. Вместо фотографий картин на изображениях мольбертов вмонтировал в них подлинные, им написанные на картоне миниатюры с морскими видами. Их сюжеты характерны для феодосийского художника: «Волнующееся море», «Парусники в море», «Ночь в Феодосии», «Штиль». Удивителен тот факт, что написанные им миниатюрные живописные оригиналы почти не повторялись, и это вновь подтверждало его уникальный дар и неизбывную энергию. Такие памятные подарки стали подобием своеобразной визитной карточки мастера живописи и были дополнены его автографами.

В свою очередь Иван Константинович получил памятные подарки. Один из самых необычных среди них — адрес петербургских армян по случаю его юбилея, который был написан на одной стороне палитры, а на другой находились изображения горы Арарат и Араратской долины. Адрес гласил:

«Высокочтимый Иван Константинович!