Читаем Айвазовский полностью

Официальный документ, подтверждающий столь значительное для каждого художника событие, датирован 26 сентября 1837 года — это «Постановления общего собрания Совета Академии художеств о присуждении И. К. Айвазовскому золотой медали первой степени и отправке его в Крым и за границу для усовершенствования». В частности, в официальной бумаге сказано:

«1837 года, сентября 26 дня императорская Академия художеств, в силу высочайше утверждённого прибавления к установлениям её отделения 11 § 14 имела общее собрание, в котором <...> определено: написать в журнале имена удостоенных в сём собрании к получению золотых и серебряных медалей, а именно:

Золотых первой степени

<...>

2) Академист 1 степени Айвазовский за написанные три морских вида и в особенности за превосходную картину “Штиль”, причём положено Айвазовского отправить для усовершенствования на первые два лета в Крым, на Чёрное море в качестве пенсионера с содержанием за границею находящихся художников и затем куда по усмотрению Академии признано будет за полезное»[62].

Так завершалось обучение Ивана Константиновича Айвазовского в Санкт-Петербургской Императорской академии художеств.

Следует предположить, что он сам мог просить благосклонно расположенного к нему Зауервейда завершить по возможности в кратчайший срок своё обучение. Преданный родной стороне, жаркой Феодосии и Чёрному морю, молодой Айвазовский по-прежнему чувствовал себя неуверенно в суровой Северной столице, оставался чужаком среди петербуржцев. Ему не хватало ни жаркого крымского климата, ни напоенных солнцем и морской влагой черноморских пейзажей, ни привычной среды. Об этом свидетельствует и тот факт, что в петербургские студенческие годы он регулярно, «почти каждый день был среди прихожан столичной армянской церкви»[63], таким образом получая возможность общаться с земляками.

К тому же в свете последних событий он, тактичный и скромный, не хотел привлекать к себе лишнего внимания, не желал невольно вновь вызывать зависть и провоцировать конфликты. Лучшим решением ему виделся скорый отъезд из Санкт-Петербурга, с чем соглашался и наставник. Для Александра Зауервейда, опытного художника, способного непредвзято оценить степень одарённости своих многочисленных учеников, был очевиден исключительный талант Ивана Айвазовского, его бесспорный профессионализм и преданность своему делу. Очевидным было и то, что пребывание в Императорской академии художеств более ему ничего не даст.

И потому последовал заключительный аккорд в академическом периоде жизни Ивана Константиновича. При награждении его в Академии отмечались выдающиеся успехи ученика батальной мастерской, а затем было принято беспрецедентное для академических реалий решение: И. К. Айвазовский на два года ранее положенного срока завершал обучение и командировался на свою малую родину для ведения самостоятельных живописных работ. Академический совет «положил послать его на два лета в Крым с тем, чтобы на зиму он возвращался в Академию и давал отчёт о своих летних трудах, а зимнее время проводил в занятиях рисованием в натурном классе»[64]. 3 октября 1837 года датировано «Сообщение президента Академии художеств министру Двора о решении Совета Академии отправить И. К. Айвазовского за его успехи на натурные работы в Крым, а затем за границу для усовершенствования»:

«Имею честь довести до сведения Вашей светлости, что 26 минувшего сентября императорская Академия художеств на основании раздела 11 § 14 прибавления к установлениям её имела общее собрание. Представляя при сем в копиях журнал сего собрания, равно читанный в оном г. конференц-секретарём отчёт Академии за 1836 год, рассмотренный и утверждённый в предварительном собрании академического Совета, долгом поставляю донести, что как 1-ой ступени академист Айвазовский удостоен к получению за превосходный успех в живописи морских видов золотой медали первой степени, с которою сопряжено право путешествия в чужие края для усовершенствования, то Совет, принимая во внимание, что Айвазовскому полезнее было бы прежде сего отправления года два писать с натуры морские виды в России и особенно в южной её части, состоя под особым наблюдением Академии, положил послать его на два лета в Крым, с тем чтобы на зиму он возвращался в Академию и давал отчёт о своих летних трудах, а зимнее время проводил в занятии рисованием в натурном классе, для чего как пенсионеру Академии производить ему на проезд в Крым и обратно содержание в течение года по 3000 руб., т. е. сумму, прочим пенсионерам, получившим золотые медали, определяемую; по истечении же сих двух лет отправить его за границу, куда будет признано от Академии полезнейшим. Посему сумма, для Айвазовского назначаемая, имеет быть в своё время внесена в смету расходов по Академии и отнесена на счёт государственного казначейства.

Президент»[65].

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Анатолий Зверев в воспоминаниях современников
Анатолий Зверев в воспоминаниях современников

Каким он был — знаменитый сейчас и непризнанный, гонимый при жизни художник Анатолий Зверев, который сумел соединить русский авангард с современным искусством и которого Пабло Пикассо назвал лучшим русским рисовальщиком? Как он жил и творил в масштабах космоса мирового искусства вневременного значения? Как этот необыкновенный человек умел создавать шедевры на простой бумаге, дешевыми акварельными красками, используя в качестве кисти и веник, и свеклу, и окурки, и зубную щетку? Обо всем этом расскажут на страницах книги современники художника — коллекционер Г. Костаки, композитор и дирижер И. Маркевич, искусствовед З. Попова-Плевако и др.Книга иллюстрирована уникальными работами художника и редкими фотографиями.

авторов Коллектив , Анатолий Тимофеевич Зверев , Коллектив авторов -- Биографии и мемуары

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Прочее / Документальное
Ф. В. Каржавин и его альбом «Виды старого Парижа»
Ф. В. Каржавин и его альбом «Виды старого Парижа»

«Русский парижанин» Федор Васильевич Каржавин (1745–1812), нелегально вывезенный 7-летним ребенком во Францию, и знаменитый зодчий Василий Иванович Баженов (1737/8–1799) познакомились в Париже, куда осенью 1760 года талантливый пенсионер петербургской Академии художеств прибыл для совершенствования своего мастерства. Возникшую между ними дружбу скрепило совместное плавание летом 1765 года на корабле из Гавра в Санкт-Петербург. С 1769 по 1773 год Каржавин служил в должности архитекторского помощника под началом Баженова, возглавлявшего реконструкцию древнего Московского кремля. «Должность ево и знание не в чертежах и не в рисунке, — представлял Баженов своего парижского приятеля в Экспедиции Кремлевского строения, — но, именно, в разсуждениях о математических тягостях, в физике, в переводе с латинского, с французского и еллино-греческого языка авторских сочинений о величавых пропорциях Архитектуры». В этих знаниях крайне нуждалась архитекторская школа, созданная при Модельном доме в Кремле.Альбом «Виды старого Парижа», задуманный Каржавиным как пособие «для изъяснения, откуда произошла красивая Архитектура», много позже стал чем-то вроде дневника наблюдений за событиями в революционном Париже. В книге Галины Космолинской его первую полную публикацию предваряет исследование, в котором автор знакомит читателя с парижской биографией Каржавина, историей создания альбома и анализирует его содержание.Галина Космолинская — историк, старший научный сотрудник ИВИ РАН.

Галина Александровна Космолинская , Галина Космолинская

Искусство и Дизайн / Проза / Современная проза