Айвазовский

«Господа, мне весьма отрадно слышать, что я заслужил от вас благодарность.

Живя далеко от Петербурга, я не могу быть [так] полезен для вас, как мои товарищи по искусству, а этой скромной материальной помощью, которую я вам представил, я обязан снисходительному отношению публики к моим произведениям. Мне тем более утешительно, что вы оправдали меня перед Академией, которая всегда щедро меня награждала и защищала, как, например, 50 лет назад при одном случае, ручаясь за меня в будущем.

Еще [раз] весьма благодарю вас сердечно, господа»[327].

Читая эти строки, ощущаешь себя словно соучастником свершений жизни художника, испытываешь теплое радостное чувство, которое возникает, когда становишься свидетелем благородных поступков и благодарного отклика на них. Иван Константинович был счастлив тем, что его начинания не оставались без внимания. Наверное, во многом именно убежденность в необходимости для окружающих того, что он делает, придавала ему сил, побуждала к осуществлению новых и новых планов.

Так, в засушливый 1887 год феодосийцам и жителям близлежащих селений не хватало воды. И. К. Айвазовский, всегда чутко откликавшийся на человеческие беды, не мог остаться безучастным. В обращении к руководству городской Думы в 1887 году он писал: «Не будучи в силах далее оставаться свидетелем страшного бедствия, которое из года в год испытывает от безводья население родного города, я дарю ему в вечную собственность 50 тысяч ведер в сутки чистой воды из принадлежащего мне Субашского источника»[328]. Этот источник находился в имении художника Шах-Мамай, недалеко от Старого Крыма, в 25 верстах от Феодосии. Уже в том же 1887 году начались работы по проведению водопровода в город. В парке, который граничил с городской набережной, по проекту мариниста был построен фонтан, из которого жители могли брать питьевую воду бесплатно. Иван Константинович искренне радовался этому свершению: «Фонтан в восточном стиле так хорош, что ни в Константинополе, ни где-либо я не знаю такого удачного, в особенности в пропорциях»[329]. Приведенное художником сравнение не случайно, поскольку проект основан им на решении константинопольского сооружения. Ныне фонтан является одной из достопримечательностей Феодосии и носит имя И. К. Айвазовского.

1887 год был отмечен в жизни знаменитого мариниста еще одним знаменательным событием: в Императорской академии художеств Санкт-Петербурга широко праздновалось его семидесятилетие и пятидесятилетие его творческой деятельности, в честь чего была утверждена золотая медаль. В «Отношении конференц-секретаря Академии в монетный двор о выбитии медали в честь юбилея И. К. Айвазовского» сказано следующее:

«2 мая 1887 г.

В память имеющего исполниться 26 сентября сего года юбилея 50-летней художественной деятельности профессора живописи Айвазовского Высочайше повелено выбить медаль согласно прилагаемому при сем рисунку.

Канцелярия Императорской Академии художеств по приказанию Его Императорского Высочества президента, сообщая об изложенном, покорнейше просит поручить старшему медальеру академику Алексееву изготовить штемпель медали, а по окончании выбить по оному одну золотую медаль, весом около 20-ти золотников, и сто бронзовых, которые по изготовлении доставить в канцелярию Академии в возможно непродолжительном времени.

Конференц-секретарь Исеев»[330].

Многие ли художники удостаивались подобного? Бесспорно, нет. Даже в истории мирового искусства можно найти лишь единичные примеры. Для прославленного мариниста немалой честью было то, что по этому случаю Президент Императорской академии художеств великий князь Владимир Александрович представил доклад министру Двора, подробно освещая в нем и основные вехи творческого пути знаменитого мариниста, и его значение для отечественной и мировой живописи, и мероприятия, связанные с юбилеем: