Айвазовский

Известно, что орден султана был доставлен феодосийскому художнику далеко не сразу. В одном из писем он обращался с просьбой по этому поводу к Г. А. Эзову:

«<…> В заключение маленькая просьба: при свидании с добрейшим Матвеем Авелевичем передать мой привет и просьбу, чтобы узнал в Азиатском департаменте, что за причина, что до сих пор не выслали мне Меджидие 1-ой степени, который лежит у них более двух месяцев.

Хотя в мои лета [это] мало интересует меня и никогда не придется одевать, но раз это случилось, то естественно, что желательно знать причину замедления. Уж я ни на чужом пиру ли похмелье? При этом не менее считаю [нужным] объяснить, как это случилось.

Осенью, как Вам известно, устроена была выставка моих картин в Константинополе; сам я не ездил туда, Мазирову поручил по окончании выставки три картины распределить таким образом:

1. В русское посольство, 2. В пользу армянских школ, 3. В турецкое художественное учреждение.

Надо полагать, за это последнее султану угодно было дать мне награду, но кто представил, я до сих пор не знаю, Мунир паша или Артим паша… За картину в турецкое учреждение получил награду.

После этого я нашел уже нужным послать ширму с пятью медалями, вписанными мною, от которых султан был в восторге (прислал мне письмо Артим паша), но я полагаю, что другим, не знающим подробности, не понравилось все это, хотя не имеют никаких данных…

Преданный Вам И. Айвазовский»[369].

Весной и летом 1889 года после месяцев напряженной работы, связанной с подготовкой к выставке в Париже, Иван Константинович позволил себе несколько месяцев отдыха. Вместе с супругой они уехали в свое имение Шах-Мамай, которое неизменно радовало художника и где он мог, не отвлекаясь на бесконечную череду дел, хотя бы немного насладиться тихим семейным счастьем и сельской идиллией. Однако даже здесь он строил планы, готовился и к выставке, и к путешествию, продолжал деловую переписку, например с Г. А. Эзовым. В одном из посланий Айвазовский сообщал ему:

«Мы уже месяц как приехали в имение, где проживем до 20-го июля, затем в Феодосию на купанье и ежели ничего не помешает, то 2-го сентября поедем через Берлин в Париж на выставку.

Завтра мы предпринимаем морское путешествие на неделю, едем до Батума и обратно с этим же пароходом. Я уже знаком с этим берегом, но жена увидит кавказский берег в первый раз. Мне кстати теперь еще раз осмотреть берега, так как по возвращении оттуда начну картину, изображающую поход аргонавтов в Колхиду. Я и жена просим Вас посетить нас, чтобы Вы недельку погостили у нас. Кроме Феодосии мы Вам покажем то, что Вас так интересует (скотные дворы, кур и проч.), и все, что есть в имении. Вы нас крайне обрадуете, только напишите, когда ждать Вас…»[370]

Миновало лето, неизменно щедрое, жаркое в Крыму, но все же быстротечное, и с приходом осенней прохлады неутомимый Айвазовский вновь вернулся к делам. Как и прежде, работа над картинами сменялась новыми проектами, среди которых самым масштабным в 1889 году стало строительство картинной галереи в Ялте.