Айвенго

Спустя два дня после венчания Эльгита, горничная леди Ровены, явилась с докладом, что какая-то девушка просит принять ее для беседы с глазу на глаз. Леди Ровена удивилась, однако, немного поколебавшись, все-таки велела привести посетительницу и дала указание слугам удалиться. Сама же присела, набросив на лицо тонкое белоснежное покрывало.

Незнакомка оказалась очень молодой женщиной благородной наружности; она была с макушки до пят закутана в светлую ткань, расшитую золотой нитью. Покрывало скорее подчеркивало, чем скрывало гибкие линии ее изящной фигуры и горделивую осанку. Вела себя посетительница почтительно, но без всякого страха или желания снискать расположение к себе.

Леди Ровена предложила загадочной гостье присесть, однако та, оглянувшись на Эльгиту, вновь выразила желание говорить без свидетелей. Едва служанка покинула комнату, как, к величайшему удивлению леди Ровены, девушка опустилась на колено, прижала руки ко лбу и, склонившись до пола, поцеловала край одежды хозяйки дома.

– Что это означает? – смутилась леди Ровена. – Почему вы оказываете мне столь необычные почести?

– Благородная госпожа, – проговорила гостья, – простите меня за дерзость, но это всего лишь знаки почтения, принятые у моего народа. И это лишь малая дань благодарности и уважения по отношению к вашему супругу Уилфреду Айвенго… Я – та несчастная Ребекка, из-за которой он рисковал своей жизнью в поединке с храмовником Буагильбером в Темплстоу…

– Уилфред Айвенго, – воскликнула леди Ровена, – в тот день постарался хотя бы малой мерой отплатить вам за ваш неусыпный уход за беспомощным раненым! Располагайтесь же, милая Ребекка! Не можем ли мы с сэром Уилфредом чем-нибудь служить вам?

– Мне ничего не нужно, – произнесла Ребекка, – но я прошу вас, леди, передать сэру Айвенго мою глубокую благодарность и прощальный поклон.

– Разве вы покидаете Англию?

– Мы с отцом уезжаем, миледи, еще до конца этого месяца. У моего отца есть родной брат, который в большой милости у халифа Гранады Мохаммеда Боабдила. Туда мы и отправляемся искать покоя, тишины и более счастливой жизни. Мы поселимся в Гранаде, уплатив дань, требуемую мусульманским законом…

– Разве в Англии у вас не найдется покровителей? – не удержавшись, перебила девушку леди Ровена. – Мой муж близок к королю Ричарду, который справедлив и великодушен.

– Я в этом не сомневаюсь, однако – и вы это, добрая леди, знаете – англичане постоянно находятся в состоянии войны с соседями, друг с другом, с иноверцами… И всегда готовы обнажить мечи… Здесь не будет мира моему племени. – Ребекка грустно покачала головой. – Мы ведь вечные изгнанники.

– Но вам нечего бояться! Девушке, которая спасла жизнь Уилфреда Айвенго, верного слуги короля, – убежденно проговорила леди Ровена, – не стоит опасаться преследования в Англии. Все – и норманны, и саксы – будут наперебой воздавать вам почести…

– Мои заслуги и добрые намерения не разрушат преград, лежащих между нашими народами, добрая леди, – сказала Ребекка. – Различия в вере, в воспитании и многое другое не позволит вам и нам стать ближе… Прощайте же! Я прошу лишь исполнить мою единственную просьбу, прежде чем я покину ваш дом навсегда. Ваше лицо сейчас закрыто, как было закрыто и тогда, когда мы впервые встретились в лесу… Дайте же взглянуть на него, леди Ровена, ведь говорят, что вы – прекрасны!

– Молва всегда преувеличивает, – улыбнулась леди Ровена. – Я сделаю это при одном условии. Вы должны сделать то же самое.

Ребекка молча кивнула.

Ровена отбросила накидку, и от застенчивости нежная кожа ее лица залилась румянцем, однако она не опустила глаз и с восхищением смотрела на открывшиеся перед ней необычные черты гостьи. Ребекка тоже вспыхнула, затем ее лицо омрачилось, будто тень облака нависла над ней. Девушка слегка покачнулась и на секунду поникла. Однако на тревожный вопрос леди Ровены, здорова ли она, Ребекка ответила:

– Все хорошо, миледи… Ваше кроткое лицо и его благородные черты будут вечно жить в моей памяти. Я благодарю Бога за то, что оставляю дом моего случайного защитника, зная, что рядом с ним вы, леди Ровена… – Казалось, Ребекку покидают последние силы, однако она справилась с собой и уже со спокойной улыбкой добавила: – Воспоминания о пережитом все еще мучают меня… Прощайте! Мне осталось только вручить вам самую незначительную часть моего долга. Примите от меня в дар этот ларец…

Леди Ровена открыла оправленный в серебро ящичек черного дерева, который передала ей гостья. На синем бархате сверкнули драгоценности – алмазные серьги и ожерелье.

– Нет! – воскликнула она, протягивая ларец Ребекке. – Я не могу принять такой дорогой подарок.