Айви, Маргарет и Бетти (СИ)

  - Да нет, из наших многие с ней разговаривали. Она просто странная. Будто с приветом. Всегда помолчит этак - и только потом ответит. Да так кратко, будто за каждое слово у нее платить надо, как на телеграфе!

  - А с третьей что?

  - И третья не лучше. Что у нее ни спросишь - хохочет-заливается, словно анекдот услышала... Аж жуть берет. Разве не странно, что в это дерьмовое время у кого-то постоянно хорошее настроение? Не может такого быть. Видать, не в себе девка. Так что никаких хахалей там нет. Это я тебе гарантирую.

  Но несмотря на вчерашние уверения Харви, у Макса было тяжело на душе. Его томило нехорошее предчувствие. Для храбрости он даже немного выпил, идя на дело, хотя знал, что Харви этого не одобряет. По спине то и дело пробегал холодок, сердце гулко колотилось. Макс, подавив дрожь, еще раз покосился на темные проемы окон большого дома. Это была северная стена, и она густо заросла плющом - тот, как известно, не любит яркого солнечного света. Харви, который уже подошел вплотную к дверям, нетерпеливо манил его рукой в темной перчатке. Но Макс, прежде чем направиться к крыльцу, еще раз нервно огляделся по сторонам.

  Неподалеку, у стены дома, приткнулся небольшой колодец. Посреди двора раскинулась огромная клумба, окруженная аккуратно подстриженными низенькими кустами можжевельника. В центре клумбы при тусклом свете луны белел невысокий постамент, на котором возвышалась большая мраморная статуя - обнаженная женщина в полный рост. В другое время Макс попялился бы на пышные формы мраморной красотки, но в нынешнем тревожном настроении ему было не до того, и он, нахмурившись, отвернулся.

  Когда он подошел к Харви, тот уже возился с замком. Поднырнув под ветви плюща, ниспадающие перед дверью, словно ажурный занавес, Макс встал рядом с компаньоном.

  - Ну, как продвигается? - пробормотал он.

  - Да что-то замок заклинило. Никак не открою, - в тихом шепоте Харви отчетливо слышались досада и нетерпение.

  - Такой сложный?

  - Для меня не существует сложных замков! Понял?!

  Макс счел за благо умолкнуть и только пыхтел компаньону в ухо. Про себя он удивлялся, почему Харви не использует фонарик - он, Макс, мог бы посветить, пока у Харви обе руки заняты. Может, тот боится выдать себя светом? В этом есть смысл, конечно. Но и торчать здесь, на крыльце, так долго тоже не годится... На виду же! Могут застукать. Однако лезть со своими советами к раздраженному Харви он не рискнул. Ветви плюща скользили по голове, плечам и по ногам, и Макс отмахивался от них, как от назойливых мух. Да что ж такое, неужели в этом доме некому даже плющ над дверью подстричь? Для этого ведь даже не нужно быть квалифицированным садовником!

  Макс во второй раз думает о вреде алкоголя

  Внезапно за спиной раздался глухой удар. Такой, словно там внезапно рухнуло что-то тяжелое. Очень тяжелое. Ноги Макса, ощутившие дрожь земли в этот момент, тоже задрожали, да так, что он чуть не рухнул на ступеньки. Но он нашел в себе силы обернуться.

  В первую секунду ему показалось, что в окружающем пейзаже ничего не изменилось. Все так же тускло светил огрызок луны в небе, чернели кроны деревьев парка и белела статуя на клумбе. Стоп! Статуя... Она вроде как стала ниже! Приглядевшись, он понял, что статуя ничуть не изменилась по виду. А ниже она теперь казалась потому, что стояла уже не на постаменте, а на клумбе рядом с ним. Упала, значит? А почему тогда стоит, а не лежит? Была бы человеком - можно было бы сказать, что спрыгнула. И тут Макса осенило: да ведь это же сейчас землетрясение было! Вот статую и скинуло с постамента. И так уж получилось, что упала она стоймя, аккуратно... Вот оно что! Ему вдруг стало легко от этой мысли, которая так отлично все объясняла.

  Он уже хотел повернуться к Харви, который тоже не издавал ни звука - видимо, от страха. Но тут мраморная статуя... пошевелилась. Ощущая, как в животе разрастается колючая ледышка страха, Макс оцепенело таращился на то, как тонкая рука мраморной девушки медленно-медленно поднимается вверх, к лежащей локонами прическе. А когда пышные бедра статуи покачнулись и стройная мраморная нога сделала шаг вперед, Макс, уже не заботясь о том, что их могут застукать, заорал дурным голосом:

  - Харви!

  И, не дожидаясь ответа, обернулся. Харви рядом не было.

  Макс затравленно огляделся по сторонам, но его напарника не было нигде: он не стоял рядом, не лежал на крыльце и не бежал по двору. Дом! Он скрылся в доме! А его, Макса, бросил тут, с этой... Макс что было силы дернул ручку двери, но убедился, что та заперта: видимо, замок так и не поддался ухищрениям Харви. Внизу, у двери, валялась отмычка. Где же сам Харви? Макс в панике обернулся: мраморная девушка поменяла свое расположение. Теперь она была на пару шагов ближе. И тогда Макс наконец понял! Все, что он сейчас видит, не может быть ничем иным, кроме как симптомами белой горячки. Харви был прав: не стоит пить, идя на дело. И вообще не стоит, никогда.