Айвз и Мэллоун

Та же судьба постигла сорванную лозу, найденный в траве камень и срезанную с камзола пуговицу. Лезть в загадочную полосу расхотелось совершенно, и я вновь прислушался к себе, ища другую дорогу, но ответ дара остался прежним: сейчас – только вперед. Я вновь окинул взглядом проход: звездное равнодушное небо, траву, в которой притаилась опасность, и стены. Прищурился. Конечно, я не потомок зеленоглазых заклинателей растений, но это и не нужно: в отличие от Макрайзенов, я могу использовать чары. Повинуясь им, плющ разросся еще пышнее, образовал узкие ступени, выступающие от стены. Я поднялся на первые две, пожалев, что Лабиринт слишком высок, чтобы забраться наверх, и кинул на следующую ступеньку припасенный камешек. Он с тихим шелестом скрылся среди листвы, но не рассыпался. Победно улыбнувшись, я двинулся дальше и спустя пару секунд уже стоял на твердой безопасной земле, оставив загадочную полосу позади.

За следующие полчаса я наткнулся еще на две такие ловушки, один самострел в тупике и трех скелетов, что бродили по большой площади – иначе это место с мягко журчащим фонтаном и не назвать. Я не стал с ними связываться, отступил в темноту и обошел по кругу, наткнувшись еще на один самострел. Стрела со свистом пролетела высоко надо мной, затерявшись среди травы и камней. Наверное, эту западню готовили для кого-то, превосходящего людей ростом, – повезло.

Жаль, удачи надолго не хватило. Королеве оказалось недостаточно Лабиринта, полного ловушек, скелетов и Спаситель знает чего еще, она отправила сюда фэйри и фей – в доспехах, с оружием и волшебством. С одним таким я и столкнулся нос к носу, когда свернул у мшистого валуна. Воин удивился не меньше меня, но с реакцией у него оказалось получше: в один удар сердца он отступил и взмахнул мечом, целя мне в горло. Я ушел от атаки лишь чудом, отпрянув назад, запнувшись о валун и едва не потеряв равновесие.

– Неуклюжий человечек! – рассмеялся один из фей. – Разобраться с тобой будет легко!

Я не стал отвечать гордецу. Да, я не рыцарь из Волшебной Страны и не мастер фехтования, но недооценка противника – первый шаг к могиле… или к победе, как посмотреть. Мой клинок с тихим шелестом покинул ножны, и мы замерли друг напротив друга. Узкий проход не давал свободы маневра, но меня это радовало – будь иначе, мой противник наверняка воспользовался бы своим мастерством с куда большей пользой, но вместо этого ему приходилось наступать на меня, пытаясь уколоть, поразить, хотя бы задеть. Я отражал атаки с легкостью. «Дзанг-дзанг-дзонн», – пела сталь, и ей вторили азарт и волшебство.

Волшебство…

«Помоги мне, Эбигейл!» – одними губами прошептал я, и она откликнулась: все вокруг неожиданно обрело удивительную четкость, меня словно подхватил поток, даря мне силы. По правой кисти от центра ладони распространилось тепло, и она засияла мягким золотистым светом. Движения мои стали стремительнее, и я заметил, как изменился взгляд противника. Насмешка его сменилась мрачной сосредоточенностью; губы сжались и побелели. Он тоже призвал на помощь волшебство, окутал себя мороком, пытаясь обмануть меня, скрыться от моего взгляда. Глупец! Использовать столь легкий гламор против синеглазого! Я сделал вид, что растерялся: замедлил шаг, чуть опустил руку, начал оглядываться, будто бы потерял его. Тогда противник бросился на меня, а я поднырнул под его руку, развернулся и ударил в спину. На траву брызнули темные капли, воин сделал пару шагов и повалился лицом в землю.

Сияние вокруг моей ладони медленно угасло. Я сорвал листьев, вытер клинок, убрал его в ножны и пошел дальше не оглядываясь.

И вновь переходы, переходы, переходы: узкие, широкие, похожие на площади и крысиные лазы, переулки и улицы, заросшие травой по пояс, окутанные колючими лозами или лишенные растительности вовсе, заглушающие шаги мягким мхом, разносящие эхо гулким камнем, журчащие фонтанами с разбитыми чашами и освещенные лишь светом звезд. Я шел и шел вперед, пробираясь, перебегая, таясь, обходя ловушки, развеивая чары и мороки, и вибрация дара в моей груди становилась все сильнее. Я чувствовал, что уже близко, и помимо воли торопился: хотелось скорее увидеть Эбигейл, удостовериться, что с ней все в порядке, а потом убраться из Лабиринта и королевского дворца.

Жаль, не из Волшебной Страны…

Я вспомнил, как мечтал о ней, лежа в теплой кровати. Дали рассказывала сказки, и я представлял себя героем, а фей и фэйри – своими союзниками и помощниками. В тех грезах они не представляли для меня опасности и преследовали одну цель – помогать всеми силами, всей мощью своего волшебства. Они не пытались меня остановить, не похищали моих друзей, не закидывали меня в Лабиринты и не пытались убить. Плечом к плечу со мной они сражались против… Не удержавшись, я хмыкнул: в детских мечтах о подвигах не было серого, только белое и черное, поэтому воевали мы просто со Злом. Реальность оказалась куда сложнее, и все чаще мне казалось, что я в ней не герой, а пешка, которую толкают все ближе к рубежу.

– Смертный!