Айвз и Мэллоун

Здание психиатрической лечебницы впечатляло. Выполненное из красного кирпича, оно распахнуло гигантские крылья, обхватывая внутренний двор. Фронтон над центральным входом поддерживали белые колонны, а над ним возвышалась круглая башенка. Уверен, вид с нее открывался чудесный – на сад вокруг лечебницы и окружающие поля и фермы. Считалось, что больница находится в черте города, но на самом деле ни трущоб, ни фешенебельных кварталов рядом не было.

Ко входу вела широкая гравийная дорога. Она разделяла два зеленых участка, на каждом из которых трудились люди: обрезали кусты, поливали розы, что-то сажали или выкапывали. Все они были в одинаковой одежде, отличить пациентов от наемных рабочих я не мог. После того, что я видел и слышал в свой прошлый визит сюда, наблюдать за мирным трудом за раскрытыми воротами было… удивительно.

Миновав сад, я поднялся по ступеням и толкнул тяжелую дверь. За ней оказался практически пустой холл, из которого вело множество путей. Около некоторых выходов стояли рослые мужчины в белых халатах. Хм, очевидно, охрана тут все-таки есть.

– Прошу прощения, сэр? По какому вы делу?

Я вздрогнул и обернулся. Сбоку от входа располагалась конторка служащего, я не заметил ни ее, ни сухонького старичка с пенсне на длинном тонком носу. Тон клерка прозвучал скорее осуждающе, чем вопросительно, но вежливо.

– Это мне нужно принести извинения. – Я изогнул уголки губ, обозначив улыбку. – Я здесь впервые. Подскажите, как я могу поговорить с управляющим?

– Зачем?

Я удивленно приподнял брови, промолчав, и служащий тут же поправился:

– Вам назначена встреча, сэр?

– Нет, но уверяю вас, дело не терпит отлагательства.

Несколько мгновений старик буравил меня взглядом, а потом пробурчал под нос: «Ходят, серьезных людей от работы отвлекают!» – и позвонил в колокольчик, стоявший тут же, на столешнице. На звон явился молодой человек в белом халате, представился мистером Коллинзом, помощником главного врача. Он велел мне следовать за ним и устремился прочь, даже не обернувшись.

Мы миновали короткий коридор, поднялись по лестнице на второй этаж и оказались в приемной. Добавить ей уюта не смогли ни мягкий диван со столиком красного дерева, ни картины с идиллическими пейзажами. Садиться я не стал, хотя мистер Коллинз попросил меня подождать и, не уточнив, как долго, скрылся в кабинете управляющего. Минуты тянулись одна за другой, а из-за двери не доносилось ни звука.

Интересно, как успехи Эбигейл? Я улыбнулся: уж в ком сомневаться не стоило, так это в ней! Она смогла договориться с Тайной Службой, чтобы пробраться в замок Эльфа, не говоря уже о мелочах вроде поисков кладов или уничтожения гулей… Уверен, она и сейчас вела какую-то свою игру: мне не давали покоя письма, что Эбигейл получила сегодня; думаю, это они источали тревожный аромат. А еще магические схемы… Те, что я видел сегодня в номере, касались запирающего и открывающего волшебства. Неужели она ищет какой-то тайник или клад? Но почему не просит моей помощи, как сделала это в свой первый день в Нодноле? Почему скрывает информацию, хотя прежде делилась? Есть ли связь между ее поисками и нашим расследованием? Я вздохнул и потер бровь. Попытки найти ответ на любой из этих вопросов приводили только к тому, что самих вопросов становилось больше. Мы договорились не лгать друг другу, но об обещании не молчать речи не шло. А значит, нужно задать Эбигейл правильные вопросы, чтобы избавиться от этих недомолвок.

– Простите за ожидание, мистер э-э-э… – Дверь в кабинет наконец-то открылась, выпуская доктора Коллинза и его начальника.

Главный врач Королевской психиатрической лечебницы оказался дородным краснощеким мужчиной лет пятидесяти. Его темные с сединой волосы, аккуратно уложенные густым слоем помады, влажно блестели.

– Кристофер Мэллоун, – представился я.

– Остин Коллинз. – Управляющий энергично пожал мне руку и посторонился, приглашая войти. – Джордж, будь добр, принеси нам с мистером Мэллоуном чай.

Помощник молча кивнул и ушел.

– Мой сын Джордж, – не без гордости сообщил Коллинз-старший, садясь.

Я последовал его примеру. Кабинет выглядел солидно: книжный шкаф и полки, стулья, подставки, стол – все из красного дерева. Золоченые подсвечники, малахитовая подставка под письменные принадлежности, статуэтки, явно привезенные из путешествий. Обстановка говорила о хозяине красноречивее любых слов.

– Спасибо, что согласились принять меня, – начал я, раздумывая, уместно ли будет перейти сразу к делу.

– Ну что вы. – Вежливая улыбка тронула пухлые бледные губы главного врача, хотя смотрел он на меня серьезно, если не сказать напряженно. – Вам нужна моя профессиональная помощь? – Коллинз сделал паузу и сочувственно добавил: – После всего, что вы пережили… Я читал в газетах о том, что вся ваша семья…

– Что? Нет! – Я усмехнулся, но усмешка вышла кривоватой. – Мне нужна информация. – Если он и удивился, то виду не подал, а я продолжил: – В конце мая или, может быть, в начале июня к вам поступил пациент…

– Вы же понимаете, что это врачебная тайна? – перебил меня врач.