Академический обмен

Герцог стоял у окна, болтая крошечной серебряной ложечкой в такой же крошечной фарфоровой чашечке. Я сразу узнала фамильные брови и нос, а ещё круглые прозрачные глаза, которые достались Джессамине. Лирою от кровного отца перепала фигура: светлый летний костюм на герцоге сидел, как на иллюстрации в модном журнале. В целом для своих лет Фремантль выглядел весьма неплохо – сразу видно сильного мага.

– Ты хотел меня видеть, – не спросил Лирой, широкими шагами пересекая комнату. – Ну так я здесь.

Герцог кивнул и поставил чашечку на подоконник, окидывая взглядом нас всех. Мне внезапно стало неловко: что мы собрались ему говорить? Отдавай деньги, зажравшийся аристократишка? Так у нас тут вроде не революция, а была бы революция, мне же и полагалось бы её пресечь. А в остальном, если Джессамина в своём возрасте не обзавелась собственным доходом, это её проблемы.

Лирой щёлкнул пальцами, и мир вокруг внезапно стал ярче, а сомнения отступили.

– Интересное начало, ваше сиятельство, – сказал Лирой. – Решили нас сразу околдовать?

– О, – герцог нахмурился, как от боли. – Я совсем забыл. Там заклинание на двери. Чаще всего здесь я встречаюсь с людьми, которых не хочу приглашать в имение, а их лучше заранее… кондиционировать. Вы присаживайтесь.

Он повёл рукой в сторону диванов и кресел, взявших в кольцо маленький журнальный столик. На таком гостям и чай-то не подашь.

Лирой помедлил, но всё же сел, и мы все последовали его примеру. Только Банни пыталась спрятаться за спинку дивана, но Кларенс усадил её рядом с собой.

Герцог обвёл нас своими прозрачными глазами.

– Чему я обязан этим внезапным визитом?

Маккорн подался вперёд, упёр локти в колени и сцепил руки, как начальник, собравшийся делать подчинённому выговор.

– Вы что-то имеете против Кларенса?

Фремантль мучительно поморщился, потом снова пробежался по нам взглядом.

– Ты имеешь в виду зомби? Да нет, ничего. Насколько я знаю, его существование законно.

– Два дня назад вы говорили другое, папенька, – вставила Джессамина. Я поразилась: она выкала собственному отцу? Природнику?! Им и посторонние-то тыкают! Наверное, в детстве гувернантка вдолбила…

– Ну почему же, – развёл руками Фремантль. – Против него самого я ничего не имею. Я имею против того, чтобы всякая нечисть посягала на мою дочь.

– Кларенс не нечисть! – сказали мы с Джессаминой хором.

– Ну хорошо, нежить, – поправился Фремантль. – Тут уж вы не поспорите. Хотя нежить, которая обманом соблазняет юных дев, это как раз-таки нечисть.

– Ваше сиятельство, у меня вовсе не было таких намерений, – заговорил Кларенс. – Я прошу прощения, что не признался сразу, но…

Фремантль не стал его дослушивать, а сразу бросил в него заклинание. Я заметила только потому, что узнала жест – Лирой меня обучал, в некромантии нет заклинания, заставляющего человека замолчать, а так не хватает! В то же мгновение я поставила вокруг Кларенса щит из некротики. Заклинание герцога развеялось, а сам он схватился за сердце. Маккорн не отреагировал – он законсервировался ещё на пути сюда на всякий случай.

– Это ещё кто?! – выдавил герцог. Я убрала барьер мгновенно, как только он сработал, чтобы природника не хватил кондрашка, но была готова снова выставить его в любой момент. Мало ли чем он ещё швырнётся.

– Магистрина Маргарита Вехте, – представил меня Маккорн. – Моя невеста.

Я аж по ментальной связи почувствовала его злорадство, пока он наблюдал, как Фремантль меняется в лице.

– Час от часу не легче. Это что, розыгрыш? Вы с сестрой сговорились травить меня тёмными искусствами?

– Вовсе нет, – ухмыльнулся Лирой. – Просто нетерпимость к “тёмным искусствам” вышла из моды.

– Папенька, – подала голос Джессамина. – Мы пришли вам сказать, что вы поступаете несправедливо: к Кларенсу и ко мне.

Фремантль закатил глаза и пробормотал:

– Небесный отец, дай разума этим детям. – Потом упёр взгляд в дочь. Довольно решительный для природника взгляд. – Джей, дорогая. Ты родную речь ещё не забыла? Ты понимаешь, что он, – кивок на Кларенса, – не живой?

– Достаточно живой, как по мне, – парировала Джессамина.

Фремантль неверяще покачал головой, потом обернулся к Лирою.

– Вот ты, сынок…

– Я вам не сын, – быстро перебил Лирой.

Герцог сжал губы, но через мгновение продолжил, словно ничего не случилось:

– Вот ты изучал магию жизни. Я понимаю, у Джей не хватило дара, чтобы стать магом, потому не было смысла ей постигать основы мира. Но ты-то выучился. Должен понимать, что нельзя связывать свою жизнь с покойником! Как такое в голову вообще может прийти? Это… это же… Он же труп! Это всё равно, как с трупом!..

– Довольно! – резко оборвала его я. – Прекратите оскорблять моего друга.

– Насчёт трупа вы сильно погорячились, – добавил Маккорн. – Кларенс ограничен в некоторых способностях относительно здорового человека, но зато превосходит в других. Ваше отношение не обусловлено объективной реальностью.

– “Здорового”? – фыркнул герцог. – Ты хотел сказать “живого”?

– Я сказал ровно то, что хотел, – отрезал Маккорн.

Фремантль наставил на него укоризненный палец.