Академии Тьмы и Света: Эстетика интриг (СИ)

Даже в прошлом, еще до встречи с Себастьяном, я любила темные оттенки. В светлые тона одевалась редко, и то по повелению матери.

— Что ж, тебе остается только мечтать. — Я послала Себастьяну насмешливую улыбку и вернулась к замешиванию теста. Действия расслабили меня совершенно, поэтому я даже не заметила, как он оказался рядом.

Эрриан, открыв верхний шкафчик, достал оттуда что-то и поставил недалеко от будущего теста.

— Это тебе, — заявил он и довольно улыбнулся.

Я смотрела на небольшую банку с чем-то темно-красным и не верила. Просто не могла.

— Оказывается, когда та женщина, что приходит убираться, поздним летом была здесь без меня, она решила на всякий случай припасти пару банок… Сегодня утром нашел их в леднике — они дожидались только тебя, колючка.

Несмело улыбнувшись, я выдохнула.

Это ведь всего лишь одна банка варенья, но почему мне вдруг стало так приятно, что аж сердце сжалось?

— Это очень мило с твоей стороны, — с трудом выдавила я, чрезвычайно растрогавшись.

Еще это его мальчишеское довольство… Так в детстве первое время выглядел мой брат, когда готовил маме приятный сюрприз.

— Спасибо, Себастьян, — сердечно поблагодарила я и положила ладонь на его плечо. — Ой!..

Руку тут же одернула, но белое пятно на голубой рубашке с закатанными рукавами осталось. Отчетливый такой след муки, на который я глядела с растерянностью, а Эрриан со странным выражением.

— Прости, я случайно… — пролепетала я, но он уже сделал шаг вперед и склонился надо мной.

— Вот, значит, как? — прищурился он и подался вперед. Но нет, не для того, чтобы поцеловать, а чтобы окунуть ладонь в горсть муки за моей спиной и мазнуть ею по щеке.

— Эй! — возмутилась я, но Эрриан продолжал пачкать мое лицо. Рассмеявшись, я попыталась дотянуться до муки, но у меня не получилось: Эрриан быстро водил пальцами по щекам, вискам, оставляя белые следы муки. Мне удалось отыграться, оставив большущий белый отпечаток на его скуле.

В итоге удалось схватить его за запястья, с трудом удерживая руки от новых нападений.

— Ну нет, ты еще не победила! — заявил этот неотесанный мужлан и… начал бодаться! Натурально так, стараясь задевать измазанными в муке участками своего лицо мое.

— Э-эй! — весело возмутилась я, пытаясь отвернуть лицо, но безуспешно. Легкая щетина мазнула мне по подбородку, уколола губы…

Я даже не знаю, в какой момент «бодания» переросли в нечто большое. Просто в какой-то момент я осознала, что Эрриан своими губами накрыл мои губы в легком поцелуе.

Не раскрывая глаз, я тонко выдохнула, пораженная поцелуем. Было приятно, Себастьян легонько двигал губами, лаская то нижнюю, то верхнюю губу. Сердце сладко замерло, словно стараясь замедлить время.

Я понимала, что нельзя, нужно остановиться, пока все не зашло слишком далеко. Я и так подпустила Себастьяна ближе, чем собиралась!

Но меня так давно не целовали… Так давно не держали в объятьях осторожно, точно хрупкую куколку.

И я, замерев в сладкой муке, умоляла саму себя: еще одно мгновение… один лишь поцелуй, чтобы вновь почувствовать себя живой.

Себастьян заметил, что я не пытаюсь вырваться, но и не решаюсь продолжить, и продолжил нежно меня целовать. Его язык осторожно скользнул по моей нижней губе — в просьбе, в мольбе, в остром желании проникнуть глубже. И я со стоном поддалась, раскрывая губы навстречу и несмело языком касаясь его губ.

Ужасное наслаждение. Сладкая мука. Лучший кошмар. Никак иначе нельзя назвать то, что происходило. Я давно забыла, каков поцелуй Себастьяна из прошлого, но наверняка узнала, что поцелуй его настоящего волшебный без всякой магии.

Себастьян ласково гладил волосы, легонько сжимал шею, заставляя меня таять от принадлежности ему. Но дальше его руки не заходили, хотя, клянусь богами, сейчас я была настолько слаба от нахлынувших на меня чувств, среди которых главное место занимала бешеная эйфория, что без сомнений отдалась бы ему. Так, как он этого бы захотел.

Потому что одним касанием губ он разбудил ту мечтательницу, которая, казалось, была похоронена четырнадцать лет назад.

Себастьян неохотно отодвинулся, разрывая поцелуй, но не выпуская из объятий. Когда я медленно открыла глаза, затуманенные от неистраченной страсти, он порочно улыбнулся и хрипло прошептал:

— Ты стоишь того, чтобы тебя завоевывать.

Смысл слов с трудом дошел до сознания. Да и не задержался там надолго.

Я опустила глаза немного вниз, на его подбородок. Рука сама потянулась стереть белое пятно

— У тебя мука на лице.

Себастьян негромко рассмеялся и, поймав за запястье руку, поцеловал тыльную сторону ладони, при этом не отрывая от меня глубоких синих глаз. От этого легкого касания, от проникновенного взгляда, сознание вновь помутилось. Если бы Себастьян сам с сожалением не отодвинулся, я бы с горячим удовольствием вернулась бы к начатому занятию.

— Если продолжим, то останемся голодными, — неохотно заметил он и взялся за оленину.

Ох, что же ты делаешь, Себастьян… Мы в любом случае останемся голодными, только в другом смысле. Я разочарованно вздохнула и вернулась к прерванному тесту.