Академии Тьмы и Света: Эстетика интриг (СИ)

Ей приносили еду три раза в день. Соблазнительные ароматы ненадолго отвлекали ее от ничегонеделанья: она умирала от неразделенной любви, но все равно хотела жить, восстать когда-нибудь другим человеком. Поэтому и не пренебрегала едой, не пыталась заморить себя голодом.

Потом, после завтрака, обеда или ужина, Ровена опять падала на спину. Мрачный матрос забирал пустой поднос и молча уходил.

Ровена медленно возвращалась к жизни. Предательство Себастьяна уничтожило ее, выжгло все эмоции, оставив после себя опаленный пустырь. Она искренне хотела ненавидеть его, но не могла. Ей было жаль себя. Хотелось лежать и смотреть в потолок целую вечность.

Она не жалела о согласии на брак. Лучше так, чем каждый раз, находясь в королевском дворце, рисковать нарваться на встречу с Себастьяном. Видеть, как принцесса Талия собственнически обнимает мужа, как весь город празднует рождение их детей… Невыносимо.

Ровена Сегнар… нет, теперь уже герцогиня Ировенн Готье смирилась с положением.

Словно почувствовав нужный момент, супругу посетил герцог Готье.

Ровена села, выпрямив спину, и стала наблюдать за мужем. Немолодой, сохранивший военную выправку Норберт Готье был непривлекателен. Глубокие морщины, блестящая на макушке лысина и тонкие седые волосы вгоняли Ровену в тоску, как и любую нормальную молодую девушку. Лишь глаза герцога оставались живыми, в них светился острый ум.

— Вы хорошо себя чувствуете? — негромко спросил он, присаживаясь рядом на постель.

Ровена дернула головой, слабо кивая. Она поджала ноги, обхватив их руками — так возникало чувство безопасности.

Всполохи темной магии вырвались из пальцев, окружая руки лениво движущимися темно-фиолетовыми нитями. Магия не вырывалась с тех пор, как Ровена впервые встретила свою первую и последнюю любовь: тогда она думала, что магия просто видоизменяется, и благодаря Себастьяну, искренним теплым чувствам к нему она могла бы стать светлой, ведь магия еще не сформировалась окончательно. Шанс был, но мать не позволила этому случиться.

Сердце привычно кольнуло, но от боли отвлек заинтересованный взгляд герцога, направленный на ее руки.

— Вы видите? — изумилась Ровена, с трудом втягивая нити обратно.

Проявление магии могли видеть лишь сами маги, для обычных людей, оборотней, вампиров и всех остальных всполохи оставались невидимыми.

— Да, вижу, — по-отечески тепло улыбнулся герцог и прибавил: — И более того — я чувствую, насколько вы сильны. Такой дар нужно развивать.

Ровена смотрела на него недоверчиво, не в силах поверить в его слова.

— Теперь вы герцогиня, у вас есть определенные обязанности: следить за поместьем, принимать гостей, посещать званые вечера. Но мы обязательно найдем время, когда будут приходить лучшие преподаватели во всем Родероне. Супруга министра образования должна соответствовать этому званию.

Ровена не знала, что герцог — министр. Впрочем, она ничего о нем не знала. Но за то, что он предлагал, готова была дать шанс жизни в Асторе, какой бы нелепой она ни казалась.

Все равно выхода у нее не было.

9.

По традиции, за неделю до нового года и начала зимних каникул члены Совета Вандеи по очереди устраивали мероприятие — не совсем бал, скорее, званый вечер, куда обычно приглашались знатные и влиятельные люди со всего города. Каждый год встречались и мирно (или не совсем мирно) беседовали противоборствующие стороны, представители конкурирующих фабрик и прочего, аристократы мирились с «выскочками», как они называли предпринимателей, поднявшихся с низов. Иногда удавалось застать забавные сцены — ревности, споров и просто дискуссий, а иногда познакомиться с влиятельными людьми. Ради этого я каждый год посещала званый вечер, на пару часов превращаясь в милейшую женщину. В конце концов, некоторые богачи могли решить потешить свое самолюбие, щедро финансируя Темную академию. Это всегда срабатывало, потому что меня любили больше, чем бывшего ректора светлых: жадности у него было хоть отбавляй, а вот обаянием боги не наградили.

К сожалению или к счастью, нынешний ректор светлых легко составлял мне конкуренцию. Эрриан сразу пришелся по душе светскому обществу, мужчины весело смеялись над его шутками, а женщины с интересом ловили каждое слово, наверняка в глубине души надеясь, что он посмотрит именно на них.

Вот только он не уделял им внимания больше положенного. Едва появившись в дорогом имении, Эрриан подошел ко мне, и за весь вечер не исчезал далеко, часто обращаясь ко мне и интересуясь моим мнением. И опять же у мужчин и женщин оказался разный взгляд на его мнение: если вторые думали, что так он проявляет ко мне романтический интерес, то мужчины видели примирение магов. И я, пожалуй, была на стороне мужчин. Мне тоже его открытые ухаживания казались способом обозначить начало мирных отношений академий. Хотя исключать романтический интерес нельзя было бы.

В какой-то момент Себастьян с улыбкой пригласил меня на танец. Доброжелательно улыбаясь в ответ, я подала руку и позволила ему вести в танце.

— От Тьера ничего не слышно? — продолжая улыбаться, неожиданно серьезно спросил он.