Академии Тьмы и Света: Эстетика интриг

Но по крайней мере теперь я была уверена, что не уволю Калису.

Не отрывая холодного взгляда от лица встревоженной преподавательницы, сухо произнесла:

— Практическая часть обучения Дорианы будет проходить отдельно. Твой заработок будет урезан на двадцать процентов. Вычитаемое пойдет в счет доплаты преподавателям, которые будут работать с ней в индивидуальном порядке. За результат ее обучения ты несешь ответственность, курируешь ее отдельно и на добровольной основе. Каждый месяц я буду внимательно изучать ее успехи.

На лице Калисы явственно проступило облегчение. Она со слабой улыбкой кивнула и тут же прикусила губы.

— Спасибо, ректор Маринер, — искренне поблагодарила она, понимая, что я дала ей второй шанс.

— Калиса, — проговорила я, открыто посмотрев ей в глаза. — Пожалуйста, не повторяй своих ошибок. В следующий раз мне придется тебя уволить.

***

Так совпало, что из Темной академии мы с Ингваром вышли практически одновременно. Встретившись у ворот, улыбнулись друг другу.

— Отпустите карету и можете присоединяться ко мне, — предложил он, и я не стала отказываться.

Заплатив кучеру сверх меры, кивком головы поблагодарила Ингвара, открывшего передо мной дверцу кареты, и присела на мягкую сидушку. Мужчина устроился напротив, вытянув ноги так, чтобы не задевать подол моего платья и плаща с черной опушкой.

— Вы прекрасно выглядите, Рейвен, — вновь улыбнулся Ингвар.

— Спасибо. Это вы еще моего наряда не видели, — усмехнулась я, кутаясь в меховой воротник плаща. Даже в карете температура была низкой, но дракон предпочел не надевать верхней одежды, вновь напомнив об своем отличии.

— Неужели провокационное? — Он вскинул густые брови вверх, и в темных глазах засверкали смешинки.

— Не настолько скандальное, какое наверняка наденет Архелия Марибо, но мои студенты, привыкшие видеть меня в платьях с длинными рукавами и практически без выреза, удивятся, — легко рассмеялась я.

Пока собиралась на бал, делала прическу и приводила в порядок лицо, смогла забыть обо всех проблемах и покушениях. Внутри возникло предвкушение маленькой девочки, которая впервые отправляется на бал и которой видится все в ярко-розовом цвете. И вот уже несколько часов с лица не сходила легкая улыбка.

Да, наверное, мне давно пора было развлечься, а то все работа да работа. Даже на свиданиях с Себастьяном очень часто разговор возвращался к исследованию.

При мысли о Себастьяне на губах вновь заиграла улыбка. Хотелось увидеть его взгляд, когда он увидит меня! Я знала — или хотела верить — что глаза его вспыхнут восхищением и обожанием. За время общения с ним я поняла, что мне нравится такое внимание, интерес, граничащий с уважением и трепетом. Такого не было с Грегори, но тут даже сравнивать нельзя.

Кованые ворота Светлой академии были приветливо распахнуты, вдоль дороги переливались холодным светом магические светильники, как бы указывая дорогу гостьям. Все это я видела из окна кареты, и хотелось уже поскорее оказаться на улице.

Ингвар вышел первым и галантно подал мне руку. Одной рукой я прихватил подол черного плаща, чтобы не запнуться на ступеньках. На миг показалась юбка моего платья, и глаза мужчины удивленно расширились.

— Теперь ясно, что вы имели в виду, — пробормотал он.

Я слегка прикусила нижнюю губу и положила ладонь на его локоть. Вместе мы пошли вверх по ступеням к распахнутым витражным дверям. Из помещения слышна была музыка, женские и мужские голоса, смех, а позади заржала лошадь, которая привезла еще одного гостя в дорогой карете.

У входа лакей любезно поклонился и предложил забрать плащ. Замявшись, я все-таки сделала это — уже некуда отступать, решение принято.

Ингвар не смог сдержать восхищенной улыбки, что сказало о многом.

Платье в пол было сшито из органзы и усыпано камнями: они полностью покрывали лиф, имитируя цвет миндального молока, у талии превращаясь в белые стебельки с нежно-голубыми и розовыми цветами из вышивки, а между этими стебельками платье переходило в нежно-абрикосовый цвет, близкий к телесному, отчего казалось, что сквозь ткань можно было разглядеть очертания фигуры. У бедер платье расширялось, чуть темнело, в складках становилось нежно-персиковым.

— Вы стали моложе лет на десять в этом платье, — пробормотал Ингвар.

Я поежилась: рукавов не было, бретели чуть приспущены на плечи, отчего холодный ветер безжалостно ласкал кожу. Волосы, уложенные в большие локоны и собранные на затылке, обнажали плечи и ключицы.

— Пойдемте уже внутрь! — попросила я и, пропустив вперед себя двух студентов-третьекурсников, вошла следом.

Я была в королевском дворце в Глостере, в Асторе, была в замке леди Стерн, верховной ведьмы Салема, но ни одно из этих помещений не заставляло меня замереть от восторга, а вот зал, в котором проходил Зимний бал у светлых, смог это сделать.