Академия

Куратор красноречиво покосилась на дверь – видимо, в сторону директорского кабинета через коридор.

– Не могу сказать.

– Родители в курсе?

Мисс Тремэйн беспокойно откашлялась.

– Их поставили в известность.

Диана нахмурилась.

– Я не хожу вокруг да около, поверьте. Просто директор с уставным комитетом четко дали понять, что наказания и взыскания – прерогатива администрации. Учителя вообще не должны вмешиваться. Только на первой стадии – выписывать дисциплинарные акты. Собственно, это не правило даже, а целое приложение к уставу. – Куратор понизила голос. – Я вот сейчас нарушаю сразу несколько правил, даже когда просто с вами разговариваю.

Диана поняла. Мисс Тремэйн не нравились новые порядки, она хотела оповестить о них коллег и делала это через нее, Диану.

– Последний вопрос. Надолго ли учеников помещают… на штрафплощадку?

– По-разному. От получаса-часа до… пяти дней.

– Пять дней!

Мисс Тремэйн кивнула.

– Где этот кабинет?

– Вы же туда не пойдете? – Куратор побледнела.

– Да ладно вам. Где находится штрафплощадка? Хочу на нее взглянуть.

– Вас не впустят.

– Я посмотрю снаружи.

Надо же, как упорствует мисс Тремэйн при ответе на столь простой вопрос! Диану это слегка испугало. Даже не слегка. Что же кроется в той комнате? К чему такая строгая секретность?

– Кабинет сто шестьдесят шесть, – наконец сдалась мисс Тремэйн. – Только его… непросто найти.

– Что тут сложного?

– Ну…

– Он идет сразу за сто шестьдесят пятым кабинетом, верно?

– Теоретически.

Разговор зашел в тупик. Диана, конечно, испытывала признательность к мисс Тремэйн за помощь и сочувствие, однако все эти пугливые пляски вокруг да около дисциплинарных взысканий были невыносимы.

– Замечательно. Кабинет я найду.

Диана встала, поблагодарила куратора и открыла дверь, собираясь уйти.

– Будьте осторожны, – тихо, чуть ли не шепотом предупредила мисс Тремэйн. – И не заходите внутрь штрафплощадки. Снаружи смотрите, но внутрь – не надо.

Диана кивнула.

«Вряд ли штрафплощадка хуже этого коридора», – думала Диана, спеша по коротенькому проходу прочь от кураторского кабинета. Да, Линда права: в канцелярии и правда царила какая-то зловещая атмосфера. Причем ее создавали не только бездушные, как роботы, помощники учителя или откровенно злобные секретарши. Ее создавало само здание. Может, действительно не стоит ходить на штрафплощадку? По крайней мере одной… Ладно, если просто посмотреть издалека, ничего страшного не произойдет.

Сто шестьдесят шестой кабинет располагался в другой стороне школы, в самом конце узкого прохода между двумя корпусами – естествознания и художественным. Дальше шла глухая стена. Глядя на нее даже с приличного расстояния, Диана занервничала. Тот участок коридора утопал в густой тени – словно на дворе не стоял белый день, а в небе не светило солнце. Сейчас, в разгар занятий, в кабинетах вокруг было полно учеников, однако Диана чувствовала себя очень одинокой. Из-за закрытых дверей корпуса естествознания не долетало ни звука, а за тонированными окнами соседнего, художественного, корпуса не мелькало ни тени. Школа выглядела пустой. Вспомнилось предостережение мисс Тремэйн: «Вы же туда не пойдете?»

Диана пошла назад, к себе в кабинет.

Назавтра вернулся Натан Уитман, сам не свой. Он стал послушным, усердным, внимательным – просто образцовым учеником. Казалось бы, нужно радоваться – и, если верить слухам, курсировавшим в комнате отдыха, другие преподаватели так и делали. Однако Натан перестал быть Натаном. То был другой мальчик в прежнем теле. Это само по себе вызывало ужас. Когда же еще и Лиза Пикколо с Джоэлом Грейзером рассказали про двух своих учеников, вернувшихся после штрафплощадки новыми людьми с промытыми мозгами, Диана поняла: случай с Натаном был вовсе не единичным. Что-то там происходило, за стенами штрафплощадки, причем систематически; и оно превращало трудных детей в милых ангелочков.

Кого-то это, возможно, и радовало, но Диана не собиралась подвергать детей никакому внушению или перепрограммированию. Поэтому она уже целую неделю не составляла актов на учеников, как бы отвратительно те себя ни вели. В конце концов, дети есть дети, и даже самые злостные хулиганы не заслуживали подобного обращения. Вина за случившееся с Натаном давила ей на плечи тяжелым грузом. Диана позвонила родителям мальчика, но они пребывали в таком восторге от своего нового, изменившегося сына, что не обвиняли школу, а, наоборот, превозносили ее.

Лиза с Джоэлом – также, как и Стив с Реем – согласились с мисс Тремэйн: от штрафплощадки следует держаться подальше. Однако Линда поняла и Дианин страх, и ее любопытство, и предложила сходить на разведку вместе.

– Ну ничего себе! – сказала Линда. – Тюремные камеры, где учеников держат по несколько дней! Где с ними постоянно присутствует палач – пардон, «координатор наказаний»! Это же нарушение закона!

– Мы постоянно говорим про нарушение закона, но никаких мер не принимаем. Никто не принимает. Никто ничего не делает.

– Пора начинать.

– С чего?

– Во-первых, – заявила Линда, – ты у нас заведующая кафедрой.

– Какая радость…