Академия

Брэд медленно опустился за парту. Он ощущал себя астронавтом в громоздком, неудобном скафандре.

Мистер Мэннинг сидел за своим столом и с улыбкой смотрел на дальнюю стену класса. Прозвенел последний звонок. Ученики ждали, ничего не происходило. Кто-то приглушенно засмеялся, кто-то беспокойно заерзал. Брэд наблюдал за учителем. В его улыбке не было радости. Она выглядела напряженной, даже злой – словно мистер Мэннинг сейчас кого-нибудь цапнет.

– Эй, приятель, – фыркнул Антонио Гонсалес с середины класса. – Вы нас сегодня учить-то будете или как?

Несколько человек засмеялось.

Биолог встал. Не переставая улыбаться, прошел между рядами и без предупреждения выдернул Антонио за волосы из-за парты.

– Аууу! – взвыл парень. – Какого?..

Мистер Мэннинг сильно ткнул его в живот.

Класс молча смотрел, как Антонио складывается пополам, точно сдувшаяся резиновая игрушка. Он был парнем крупным, а мистер Мэннинг не мог похвастать высоким ростом, однако в считаные мгновения учитель с учеником словно поменялись размерами.

– Все лицом к доске! – скомандовал биолог.

Говорил он громко, жестко и зло; возражений не последовало. Брэд стрельнул глазами в Майлу и покорно развернулся. Глядя на доску, он слушал долетающие сзади удары, шлепки, мучительные стоны.

Кое-кто из ребят, не выдержав, завертел головой, и Брэд тоже не устоял. Он медленно, тайком поерзал на стуле, посмотрел назад. Мистер Мэннинг толкнул Антонио в нишу в конце кабинета. Там располагались рабочий стол с раковиной, над ними – полки с химическими реактивами и научным инвентарем.

– Пробудешь здесь пять минут! – распорядился учитель.

Вот только…

Только в нише было темно. В кабинете горел свет, в восточных окнах сияло солнце, а в нише царил полумрак – такой густой, что Антонио в нем словно растворился. Откуда взялись тени? Брэд об этом даже думать не хотел и отвернулся, почему-то вспомнив детскую площадку в тумане.

Прошагав к доске, учитель как ни в чем не бывало стал водить по ней мелом.

– Конспектируйте!

Зашелестела бумага, все быстро раскрыли тетради, схватили карандаши, начали писать. Мистер Мэннинг, как обычно, ничего не рассказывал, а просто заполнял доску основными терминами и определениями. Ученики обязаны были переносить все это себе в тетрадь.

Он исписал левую половину доски, затем правую. Стер то, что написал вначале, взял новый кусок мела и вновь подступился к левой половине.

Наконец биолог отложил мел и отряхнул руки.

– Антонио, можешь выходить, – ласково сказал мистер Мэннинг в сторону ниши.

Парень выступил из тени, налетел на парту. Ноги держали его плохо, неуверенно; он будто заново учился ими пользоваться. Антонио, похоже, обмочился – на джинсах темнело большое пятно, изо рта текла слюна. Бедняга брел к доске, шатаясь и заваливаясь в стороны, и школьники выскакивали из-за парт, уступая ему дорогу.

Он дошел до учительского стола, навалился на него, что-то неразборчиво промычал.

– Джоуи? – позвал мистер Мэннинг. – Патрик? Подойдите, пожалуйста.

Ребята встали и, с тревогой поглядывая на одноклассников, подошли к нему.

Учитель оторвал от своего стола Антонио, вручил одну его руку Джоуи, вторую – Патрику.

– Отведите Антонио в класс для особых детей, – велел мистер Мэннинг. – У него афазия.

– Афазия? – переспросил Патрик. – Что это значит?

Биолог ухмыльнулся.

– Это значит, что он кретин.

Брэд посмотрел на Майлу, увидел на ее лице отражение собственного страха.

– Остальные – открывайте учебники. Глава три…

* * *

Линда приехала домой в хорошем настроении. Она привезла сэндвичи из итальянского гастронома и только сейчас сообразила, что надо было предупредить об этом Фрэнка – муж как раз доставал из микроволновки запеченные макароны быстрого приготовления.

– Ты куда пропала? – спросил он. – Я заждался и решил приготовить ужин.

– Это, по-твоему, ужин?

– Когда ты шла за меня замуж, то знала, что я не умею готовить. Так где ты была?

– На очередном тайном собрании.

– Ну и как?

– Неплохо. – Линда выложила сэндвичи на стол. – А еще мне звонили из ассоциации преподавателей. Их иск согласились рассмотреть в девятом судебном округе. Так что скоро у нас снова будет защита профсоюза.

– Или дело застрянет в суде на долгие годы.

– Или застрянет.

– Ну, а что было на собрании? – Фрэнк поддел вилкой комковатые макароны.

– Все наши старательно следовали твоему совету: вели записи, сохраняли документы, фиксировали даты и время.

– Молодцы.

– Кое-кто из учителей продолжил твои изыскания и выяснил, что наш случай – не единичный. В других независимых школах порой встречались директора с манией величия. Мы связались с тамошними учителями. Так вот, одни сумели сместить директора, другие добились аннулирования независимого статуса.

– Браво!

– Впрочем, новости у меня не только хорошие. – Линда развернула сэндвич. – В Тайлере есть и такие проблемы, с которыми другие независимые школы не сталкивались.

– Призраки, – кивнул Фрэнк.

– Да.

Он отнес свои макароны за стол. Линда прихватила сандвич и подсела к мужу.