Академия «Белое пламя»

И, не слушая слабых возражений Этайн, травник потащил чародейку в хоровод танцующих.

Соберётесь венки свивать,
Через три реки студёные.
Время несёт ветра
Зов!

Песня с искрами вонзалась куда-то в глубокое синее небо. Искры путались с ветром и превращались в звёзды, которые в эту ночь спустились, кажется, совсем низко, чтобы посмотреть, что творится там у людей.

Натанцевавшись так, что ступни начали гореть огнём, Этайн вместе с другими девушками переместилась к реке. Наступил один из самых таинственных и красивых моментов праздника. Собравшись у берега по колено в воде, снова заводя знакомую песню, девицы спускали в воду свои пышные венки.

Восстань, Хозяйка,
Ветром в поле.
Устреми лепестки цветов
Ввысь!

Венки, влекомые ленивым течением тёмной реки, уплывали вниз. Уносили с собой болезни и несчастья и обязательно должны были приманить счастье для своей хозяйки. И любовь.

Этайн вскинула ладони вверх, заставляя огонь от костра распасться на небольшие лепестки пламени. Они взмыли в воздух над рекой и опустились над венками. Послышался дружный восторженный вздох. Теперь у каждого из венков был свой маленький огонёк. Выглядело по-настоящему волшебно.

С улыбкой глядя на то, как шествие огоньков уплывает всё дальше, Этайн думала о Тео. Как далеки все эти обряды были от того, что привык видеть он. Хороводы и ручейки от чопорной паваны, объятия и случайные поцелуи от едва уловимых, будто бы случайных касаний кончиков пальцев. В детстве она ужасно завидовала тому, другому миру, что прятался в богатых палаццо и высоких драконьих замках. Но с годами, проведёнными в обществе «золотой молодёжи», всё чаще думала, что все они, родившиеся с золотой ложкой во рту, по-своему несчастны. Богатство и статус накладывали кучу запретов и отсутствие свободы. Стоило ли оно того?

И хотя мысль о Сфорце по-прежнему вызывала в ней щемящую тоску, Этайн невольно думала о том, что, быть может, отказ Тео лишь к лучшему. Она бы не прижилась в том, чужом мире, а он бы никогда не понял её.

Лишь когда венки скрылись на излучине реки, чародейка коротким движением погасила огни вдали и вышла из воды. Кое-кто отправлялся купаться в ночной реке, кое-кто расходился к кострам, чтобы продолжить пить и петь. А кое-кто уединялся в тёмном пролеске. Пора было и им с Игнисом уединиться. Время шло к полуночи.

– Это было красиво. – Травник подал девушке руку, помогая подняться по крутому берегу. – Надеюсь, не сильно устала?

– Ерунда. На остаток ночи я в полном твоём распоряжении. – Этайн схватилась за мужскую руку, неловко поскальзываясь. Но упасть ей не дал Игнис. Он резко дёрнул чародейку на себя, второй рукой обнимая за талию.

– В полном? – Отблески костра вспыхнули в синих глазах, а ответить травник ей уже не позволил. Поцелуй, как и объятие, вышел, словно алеутское вино – горячим и пряным. Этайн хотела было отпрянуть, но рука на талии не дала ей этого сделать. И чародейка решила не сопротивляться. В голове было пьяно и пусто, тело переполняла гуляющая, словно ветер в поле, энергия, так что Этайн позволила себе отдаться моменту.

– Тани… – Игнис прервал поцелуй первым. Выглядел он немного ошалевшим.

– Идём? Иначе останешься без папоротника. – Этайн улыбнулась и, выскользнув из тёплых объятий, которые так не были похожи на прохладные руки Сфорцы, первая зашагала в сторону леса.

Некоторое время они шли молча. Этайн впереди, полагаясь на внутреннее чутьё, Игнис следом. Лес темнел по сторонам, покачивая ветками лохматых елей и отзываясь шумом листвы в деревьях, пением ночных птиц, скрипом стволов. В первые мгновения Лисс испытала знакомый всем с детства страх прячущейся в темноте неизвестности. Но быстро отринула его. Она больше не маленькая девочка, которая рискнула с друзьями выйти ночью за околицу, а боевой маг. Теперь лес для неё, скорее, друг и товарищ, готовый раскрыть свои тайны и поделиться изобильными богатствами. Если только где-то в чаще не притаились демоны из Бездны.

Над их головами порхал магический светлячок, рассеивая густой сумрак, под ногами хрустели ветки. Томмани за скрытность бы точно влепил ей неуд. Но у Этайн и не было стремления прятаться.