Академия егерей

Видимо, не шевелились у меня не только губы, но и в целом вид был не особо приятный. Потому что и мне достался мерный стакан с какой-то подозрительной жидкостью.

— Пей, отравлено, — ядовито прошелестел лекарь. Я через силу хмыкнул и опрокинул отвратительную жидкость внутрь. Может, оно и было некачественным, но от усталости меня уже шатало не так сильно.

Несколько раз Лойи вызывали к другим пострадавшим. Он выбегал, оставляя меня с бессознательной Астер в тишине, которая была для меня такой звонкой, что казалось, я слышал стук ее сердца. В какой-то момент оно дрогнуло как-то неверно, забилось всполошенное. На мгновение, мне показалось, что я теряю ее. Я выбежал в коридор, чтобы тащить лекаря обратно. Впрочем, тот уже возвращался вместе с директором гран Дари.

— У меня нет квалификации для магического лечения таких ожогов, — ошарашил меня Лойи. Оказывается, действие зелья, которое не давало Астер очнуться, подошло к концу. Вот и сердцебиение изменилось. Теперь лекарь поил ее еще одной дозой.

— Ты же маг-инженер! Лекарь! — я ткнул в одну из стен кабинета, где висели плакаты с переплетением линий — схемы для заклинаний. Я в них не разбирался, но видеть видел.

— И что? — плотнее натянул на голову капюшон лекарь. Я его задел. Умом я понимал, что у всех разные возможности. Наверное, поэтому он в Академии, а не в столичной лечебнице. — Я обработаю ожоги в любом случае, но мои конструкты…

 — В оружейной есть парочка амулетов, — вмешался директор гран Дари. — Правда, регенерации, а не заживления.

— Пойдет, — кивнул лекарь. — Процесс не быстрый, провозимся всю ночь.

— Я заплачу за амулеты, — сказал я директору, но тот только махнул рукой.

— Не нужно! Пусть только посмеют сказать, что это нецелевые расходы, — недобро усмехнулся он. Мне заранее стало жаль тех, к кому обращался гран Дари. Наверное, быть директором дотационного учебного заведения — тяжкий труд.

— Тогда я сделаю пожертвование, — решил я иначе. От этих денег директор точно не откажется.

— Амулет пришлю с курсантом, — сказал гран Дари лекарю, а мне приказал следовать за ним.

Я не хотел уходить, но и объяснить, с чего вдруг пожар, стоило. К тому же мое присутствие было лишним, лекарь как раз принялся возиться с ногами Астер. Я успел увидеть чудовищные раны, но дальше обзор закрыла спина Лойи: он создавал какой-то конструкт. Я искренне пожелал, чтобы эти заклинания создавались быстрее. Но, увы, это же маги-инженеры — медлительные и обстоятельные даже тогда, когда стоило поспешить.

Мой рассказ собрались послушать многие — большинство преподавателей, эконом и его помощники, директор и его секретарь. К Фаннару у меня было двоякое отношение: он был отличным специалистом, но мне не нравилось, что он не уехал с дочерью туда, где его могли вылечить хорошие специалисты. Безответственно это. А дальше я, не скрываясь, рассказал все, что видел. С небольшими поправками, конечно.

Многие не поверили мне. Надуманно звучало и то, что я воспользовался сразу двумя амулетами — огня и щита. Но тот же гран Дари знал, что деньги у меня есть, а значит, и дорогостоящие амулеты могли быть. Эконома волновали убытки, преподавателей — нарушение обыденного учебного процесса. Собравшиеся обсуждали, шумели и даже обо мне позабыли в какой-то момент.

Но вот мастер Рольв вел себя иначе: он сидел с напряженным лицом и молчал. Сначала мне показалось, что это выражение относится к тому, что пострадали люди и Астер. Ведь Рольв сам ее отпустил внутрь. Но потом мастер негромким голосом произнес:

— Эгиль, конечно, мог что-то спутать, но я придерживаюсь мнения, что нет… Вот только что это за зараза?..

— Рольв, — вдруг с озабоченным выражением лица обратился гран Дари, — этот твой работник в зверинце, чем он заболел, ты знаешь?

61. Астер

Пробуждение было отвратительным. Во рту стоял мерзкий привкус зелья восстановления — шинтец, нотки ульфриных лапок и среброзерки — пять лепестков на мерку зелья. Сваренное в меру, неплохо, но не мной. Комната медленно вращалась, намекая, что в меня на самом деле влили не одно, а уйму разных зелий. Не только восстанавливающее, а по меньшей мере еще укрепляющее с успокоительными и лошадиную дозу обезболивающего. Приятно, что обо мне так позаботились!

Пальцы рук почти не шевелились, ног я не чувствовала. Казалось бы, нужно испугаться, но память услужливо подсказала, как закончился мой увлекательный порыв — вытащить Эгиля из пламени. Что бы ни случилось с ногами, пусть я лучше не буду их чувствовать, чем загнусь от боли. Над головой знакомый потолок — значит, я где-то в академии. Но не в общей палате: комната походила на смесь лаборатории и кабинета. Или свободных коек не было, или мои раны были тяжелее и требовали более тщательного ухода.