Академия Горгулий. Избранница дракона

– Или щит в какой-то момент дрогнул, – высказал свое предположение Рабан. – Или Колт пошел вглубь земель и увидел замок с другой стороны. Щит не купол. Окружать им строение – дело хлопотное и энергоемкое. Шелл, скорее всего, прятал его только от глаз со стороны границы.

– Ладно, предположим, – неохотно согласился миллит. – И что дальше?

– В замке было все: и книги, и артефакты, и следы ритуальных пентаграмм, и алтарь. Оставалось только доказать, что именно Шелл пользуется замком для запрещенной практики. Тогда отец сделал вид, что покидает Бордем и закрывает расследование. В действительности они спрятались в деревне. Дождавшись, когда Шелл отправился в замок, последовали за ним, чтобы взять с поличным. Но ему каким-то образом удалось уйти. И после он с группой мертвецов напал на Замок Горгулий…

– Зачем?

Я честно не собиралась перебивать, вопрос вырвался сам собой.

– Было бы логичнее просто сбежать, разве нет? – добавила я, когда на меня уставились три пары глаз.

– Определенно, – согласился Рабан, возвращаясь на несколько секунд к первому листу, а потом снова открывая второй. – Но здесь не уточняется.

– Возможно, хотел что-то забрать из замка? – предположила Мелиса.

– Или отомстить кому-то для него было важнее, чем сбежать, – высказал свой вариант Бенсон.

– Хотя он едва вытащил дочь с того света и ей теперь требовалось постоянное употребление очень сложного и дорогого зелья, чтобы не пить кровь людей? – усомнилась я.

Бенсон только пожал плечами, а Рабан продолжил:

– Так или иначе, а Шелл потерпел поражение: был убит при повторной попытке арестовать его. Но прежде чем это произошло, в академии погибло четырнадцать студентов и… директор А́кнор.

– Предшественник Колта? – уточнила я. – Он тоже оказался недостаточно учен и знатен, чтобы быть ректором?

Рабан посмотрел на меня с кривой усмешкой и пояснил:

– На тот момент во главе академии, насколько мне известно, стоял вполне себе реальный ректор, но директор, видимо, тоже имелся. Полагаю, занимался какими-то отдельными вопросами. И как следует из отчета отца, он погиб, пытаясь защитить студентов от мертвецов.

– Как печально, – тихо заметила Мелиса.

– Имена погибших студентов там перечислены? – спокойно уточнил Бенсон. – Или надо искать протоколы?

Я облегченно выдохнула, когда выяснилось, что в заключении имена перечислены, иначе наличие у меня списка снова всплыло бы, и пришлось бы все-таки как-то объяснить его происхождение. А так Рабан просто протянул листы Бенсону, подсказав, где искать нужное.

Внимательно прочитав, миллит прищурился и пробормотал:

– Лизабет Данк… Данк… Знакомая фамилия… Точно! Я встречал ее, когда собирал информацию по обитателям замка. Это девичья фамилия профессора Блик.

Я почувствовала, как по телу пробежала нервная дрожь. И судя по тому, как встрепенулись остальные, они ощутили нечто похожее. Рабан даже из-за стола поднялся и предположил:

– Племянница?

– Вполне возможно, – кивнула Мелиса. – Но при мне она ее никогда не упоминала.

– Надо, конечно, исключить совпадение, – осторожничая, заметил Бенсон. – Но если они действительно родственники, то это мотив.

Глава 10

Мотив… Да, для Бенсона, который считал, что убийца Мортены и появившийся в округе некромант – это два разных человека, теперь все было очевидно и просто. Найденная ниточка так его обрадовала, что он убежал проверять родство профессора Блик и Лизабет Данк, напрочь забыв про вскрытую Рабаном папку. Та так и осталась лежать на столе.

Следом ушла Мелиса, но я этого даже не заметила. Поняла, что мы с Рабаном остались вдвоем, когда услышала, как он постучал по круглому столу и тихо потребовал:

– Чай. И что-нибудь к чаю.

Только тогда я оглянулась по сторонам и осознала, что все разошлись. Наверное, мне тоже стоило уйти, но совершенно не хотелось, а Рабан не гнал. Домовые подали чай на двоих, и к нему – целую гору разнообразных закусок. Я сразу вспомнила, что пропустила обед, пока мы с Мелисой бегали в поисках Бенсона, а потом и в его компании, поэтому села за стол, не дожидаясь приглашения. Впрочем, Рабан уже наполнил предназначавшуюся для меня чашку горячим ароматным напитком, что можно было счесть за безмолвное приглашение.

– Тебя что-то тревожит? – поинтересовался он, наливая чай и себе.